чтобы вернуться за птицей. Спустившись вниз, я аккуратно взял птицу в одну руку, с трудом поднялся по лестнице и оказался наверху.
Сегодня солнце не такое яркое, как это было в прошлые дни. Небольшой пласт серости натек на небо, и из ясного, теплого, летнего дня все превратилось в тусклую и безэмоциональную картинку. На улице находиться было тепло, но в то же время внутри ощущалась грусть.
Вообще, мне нравилась такая погода. Какое-то умиротворение проникало глубоко в душу, и появлялось какое-то особое чувство, совсем неописуемое. Я могу объяснить его только поверхностно и, сказал бы, примитивно. Это странное приятное ощущение возникало из-за памяти восприятия. То есть небо затянуто, по всей видимости, должно быть прохладно или должен быть дождь, тепла ты вовсе не ожидаешь. Точно так же ты не ожидаешь, что на улице спокойно, тихо и почти отсутствует ветер. И вот ты стоишь посреди леса, где погода хмурая, словно ливанет дождь, но он все не начинается и не начинается. На улице тепло и спокойно. На улице хорошо.
Положив сороку на землю, а в руки взяв карту, я начал изучать маршруты к Москве.
– Как же мне лучше пройти? – задумчиво говорил я, рассматривая детали Подмосковья. – В Вешки точно больше не сунусь, вчерашнего знакомства хватило.
Решение утвердилось само собой – идти напрямки по лесу. Желания заходить в соседние населенные пункты у меня не было от слова «совсем». Также таким маршрутом мне удастся пополнить запасы воды у ручья. Лучше, чем ничего. Через приблизительно четыре километра я уткнусь в Липкинское шоссе, а там уже находятся торговые центры, в общем, люди там должны быть. Хотя где гарантии, что там не то же самое, что и в Вешках, где гарантии, что там не засели бандиты, которые готовы пустить пулю в лоб.
– Значит, буду настороже, – приободряюще говорил я себе, – выбираться отсюда в любом случае надо.
Надев на себя всю амуницию, мое тело мгновенно дало знать, что груз весьма нелегок.
– А давай-ка прочитаем стих на дорожку, – внезапная мысль посетила меня и немного повысила настроение.
Оперевшись задней точкой на колодец, я достал из сумки сборник стихотворений, открыл случайную страницу и начал читать стих:
Не видать за туманною дланью…
Не видать за туманною дланью,
Что там будет со мной впереди,
Что там… счастье, иль веет печалью,
Или отдых для бедной груди,
Или эти седые туманы
Снова будут печалить меня,
Наносить сердцу скорбные раны
И опять снова жечь без огня.
Но сквозь сумрак в туманной дали
Загорается, вижу, заря;
Это смерть для печальной земли;
Это смерть, но покой для меня.
‹1911–1912›
– Да уж, повысило настроение, – оценив иронию судьбы, сказал я и взглянул на птицу.
На месте ее не оказалось. Небольшой пот выступил у меня на лице от неожиданности, я начал осматриваться по сторонам, но не мог ее увидеть. Быстрым шагом,