поднял руки, вот так. – Поднявшись, Андре попробовал развести руками с одновременным пожатием плеч – больше никак было не выразить, насколько дико это выглядело. Копы переглянулись и нахмурились.
Он испытал некоторое облегчение, когда по выражению их лиц стало ясно, что они тоже считают такое поведение неизвестного более чем странным.
– Можешь описать его? – спросил Бентли.
Андре опять опустился на стул.
– Белый. Где-то от моего возраста до… тридцати пяти?
– Во что он был одет?
Андре пожевал нижнюю губу. Покачал головой.
– Можешь описать его лицо?
– Гм… Ну, типа… Обыкновенное.
– Какие-то особые приметы? Волосы, глаза?
– Он был определенно не рыжий. Брюнет или шатен, не знаю – может, даже темный блондин.
– Какого он был роста?
Чем больше Андре пытался припомнить хоть что-то про человека, которого видел, тем менее четко видел его перед своим мысленным взором.
– Я был на полу, так что… – Андре слез со стула и уселся на пол, после чего поднял взгляд на Дивера, у которого явно начинал вызывать раздражение тот факт, что Андре оказался далеко не образцовым свидетелем. – Наверное, примерно вашего роста.
– Какие-то татуировки, пирсинг?
Андре шумно выдохнул.
– Не могу припомнить, но это не означает, что их у него не было. Я и видел-то его какую-то долю секунды.
– Ты говоришь, что он был белый, – вступил в разговор Бентли. – Белый как я или как Дивер?
Андре перевел взгляд с одного на другого. Бентли был ближе к тому, что белые люди называют «смуглый» или «чернявый»; Дивер выглядел так, будто обгорел на солнце.
– Гм… Может, нечто среднее?
А что, если дать им какое-нибудь описание? Любое описание, с подробностями – неважно, соответствующее действительности или нет? Чисто чтоб отвлечь их? Отвяжутся они тогда от него? Волной накатила дурнота.
– Простите. Если б у вас была фотография, я сказал бы, он это или не он.
– А какое ты испытал чувство при виде его? – спросил Бентли. – Что от него, так сказать, исходило? Непохоже, что он был взбешен или еще чего?
Андре заморгал. Он понял, о чем спрашивает Бентли, но все не решался высказать вслух то, что было у него на уме.
– Если б он просто посмотрел на меня и ушел, я бы, наверное, только удивился и разозлился. Но когда он так вот поднял руки и типа как пожал плечами… Меня словно мороз по коже продрал.
Когда Андре наконец вернулся в свою комнату в общежитии, вымотанный до предела, на сердце стало еще тяжелей, когда он понял, что Шона нет дома. По дороге домой Андре совершенно не представлял, в какой форме поведать соседу о недавних событиях, но теперь проблема была не в этом. Он остался совершенно один в пустой комнате, и вдруг жутко захотелось поджать хвост и поскорей вернуться в северо-восточный район, к родителям. Что за чертовщина только что приключилась? И чего ждать дальше? Полиция будет опять его допрашивать?