Кизляр.
Подъём всех подразделений в 6.00. Зарядка 60 минут. Физуха была у всех подразделений, кроме рабочих-ремонтников, два раза в день, кросс 5 км, рукопашка, ОФП с утяжелениями. Даже пришлось ввести внештатную должность начфиза[45], на которую назначил одного из взводных разведроты.
Завтрак. Кормёжка с самого начала по лётной норме, очень-очень прилично и офигенно вкусно, как оказалось, начальником столовой – начпродом[46] нам прислали бывшего шеф-повара какого-то крутого бакинского ресторана. Дядька предпенсионного возраста с погонами мамлея, внешностью Мкртчяна и громкой фамилией Багромян моментально стал достопримечательностью базы и всеобщим любимцем. Не знаю, родственник или нет знаменитому маршалу – не помню я его биографию, а спросить не пришлось. Даже я офигевал от изысканности блюд, что подавали у нас в столовой.
Спиртное на базе на всё время подготовки было под моим запретом. И я как-то упустил вопрос с винным снабжением. Полевые кухни мы в рейд с собой брать не будем, в машины загружены сухпайки на неделю, дальше будем питаться трофеями. Так вот, наш начпрод как-то подводит меня к сараю, у ворот боец, стережёт имущество, заходим внутрь – О-ЛЯ-ЛЯ – довольная улыбка старого армянина – 800 десятилитровых канистр коньячного спирта! По две на каждую единицу техники. Молодец, братджан![47] Хороший допинг для долгой зимней дороги. Подарок от кизлярских виноделов, оказывается. Кавказ – волшебный край! И люди здесь волшебники!
Сидим в командирской палатке-столовой, завтракаем, жареный осетинский сыр, чебуреки, хачапури, салат из свежих овощей, мацони и капучино! Не подумайте чего, бойцов так же кормили. Где-то над городом прогудели самолёты. Через несколько минут вбегает посыльный от дежурного по базе: «ЕДУТЬ!» Ну что ж, пойдём встречать высокое начальство, у него, видать, тоже мандраж. Повелись на прожекты недо-комиссара. Будут немцы действовать как Брежнев заказал – не будут, фиг его знает, обосрётся – не обосрётся полкан – тоже неведомо. Тут кто хочешь завибрирует.
К воротам подъехали перекрашенный в военный зелёный цвет городской рейсовый автобус, два тентованных грузовика с автоматчиками и два БА. Из автобуса выходят, и я постепенно мысленно роняю челюсть, Каганович, Тюленев, Масленников, Антонов и Васильев. Подхожу строевым к Тюленеву, докладываю. Каганович в шоке. Я в форме штандартенфюрера СС, почти все кругом тоже в различных вариантах тевтонской одёжи. Особисты кинулись успокаивать и загонять в кузов, под тент напрягшихся автоматчиков взвода охраны командующего.
– Циркач, – это Тюленев.
– Шапито, – это уже Каганович.
Антонов и Васильев тихонечко, про себя ржут.
Предлагаю провести смотр. Получаю добро от командующего. Даю отмашку НШ, Артур срывается с места, раздаёт команды. Бойцы бегут к машинам, скидывают масксети, рев 400 двигателей, по заранее проделанным проходам техника выходит на замёрзшее поле перед МТС, строится в аккуратные коробки, бойцы спешиваются