перед большим зданием, располагавшимся в центре города. На небольшой круглой площади было чисто и очень красиво, несмотря на серый цвет камня, из которого все было построено. И этот величественный дом походил на домик с фигурками из больших камушков. Гладких…
– Ольга, сколько раз я говорила тебе не трогать все подряд? Юной барышне не пристало такое поведение! – послышался раздраженный голос мамы.
А папа лишь протянул мне руку, подзывая к себе. Ухватившись за его теплую кисть, я направилась вслед за ним в большое здание, на стенах которого вблизи можно было рассмотреть змей, таких же, как и у статуй, что стояли на каменных подставках перед входом. Пока мы проходили мимо этих статуй, я даже поежилась от их грозного вида и каменных глаз, что, казалось, провожают нас бесстрастными взглядами.
Но это только снаружи здание выглядело скучно-серым. Внутри оно все было отделано гладким блестящим деревом, которое мне опять не дали потрогать, а на полу лежал паркет, как у нас дома, только красивее, с затейливым рисунком идеально подогнанных цветных плашек. Интерьер дополняли мягкие красные ковры и ярко-зеленые драпировки.
Мы поднялись по широкой лестнице, украшенной витыми перилами, и оказались в большом зале, убранством похожем на нижний, из которого опять наверх вели большие лестницы, расположенные по обе стороны от нас.
Еще там стояли статуи, разные, но все со змеями, змеи также были выгравированы на лестницах и на многих других поверхностях. А на стене, напротив лестницы из холла, был изображен герб отдела творцов – в виде змеи, обвивающей знак бесконечности – символ времени. Все, как и рассказывал папа.
– Ольга, не смотри по сторонам, как ворона, с открытым ртом. Воспитанной девушке это не пристало, – опять послышался голос мамы. Они с отцом ушли чуть вперед.
Вздохнув, я постаралась вести себя как меня учила матушка. Увы, сколько я ни стараюсь, у меня практически никогда это не выходит. Вот Светлана всегда ее радует, потому что ведет себя, как подобает благовоспитанной барышне.
Пройдя огромный зал, мы направились к лестнице, что находилась по правую руку, и снова начали подниматься наверх. А я опустила взгляд вниз, как пристало благовоспитанной барышне, про себя считая ступеньки.
Их оказалось пятьдесят, а перед нами был еще один зал, выглядевший так же, как и тот, что остался позади. Только здесь вместо лестниц в другие помещения вели темные деревянные полированные двери, красивые и резные.
Мы пересекли его и вошли в единственную дверь, расположенную прямо по центру, и оказались в очередном зале.
В этом помещении, тоже довольно большом, стояло много кресел, в них разместились взрослые с детьми. Некоторые дети были в некрасивых серых одеждах.
А впереди на возвышении стоял овальный стол с солидными креслами, в которых сидели незнакомые люди. За их спинами, на стене, элегантно задрапированной бархатной зеленой тканью, красовался огромный герб отдела творцов. На полу лежали пушистые