прогулке.
– Да-а? И что я скажу, если у меня спросят, что видел? Я ведь опять ничего не видел.
Ричард лишь ухмыльнулся.
– Правду, конечно! – И после долгой паузы заговорчески прошептал: – Скажешь, что храм был красивый.
Димка расслабился и даже улыбнулся.
– Когда уже пирожное принесут? – заныл мальчик спустя пару минут, ерзая на своем месте. – Ну, вы поговорите тут, а я пока узнаю, когда десерт будет готов.
И, не дав мне опомниться, слинял из-за стола, скрываясь за дверью.
– Тяжело ему будет скрывать правду, – улыбаясь, сообщил Ричард, глядя через окно, как Димка направляется в сторону сцены. Там сейчас выступал молодой музыкант, играя на инструменте, очень похожем на флейту. – Врать не умеет совершенно.
Это точно. Но эта неловкая и столь очевидная попытка оставить меня наедине с Ричардом просто умиляла.
– Надо заметить, для медведя ты не очень-то и любопытен.
– А ты не очень болтлива для женщины, – передразнил Ричард. – А я просто умею выжидать, как любой другой хищник.
– Что есть, того не отнять, – принялась я тянуть резину в попытке подобрать правильные слова, чтобы признаться в чувствах и сделать, наконец, ответный дар.
Все, на что меня хватило, – это протянуть руки и вложить в большую сильную ладонь нефритовый кулон. Я так и просидела некоторое время, сжимая мужской кулак, боясь отстраниться и позволить избраннику увидеть кулон, который скажет так много о том, что я вымолвить не в силах.
Я смотрела в глаза Ричарду и думала, правильно ли поступаю?
Не ошибаюсь ли? Не опоздала ли?
– Я чувствую твой страх, – мужчина весь напрягся, и атмосфера в небольшом кабинете мгновенно изменилась. – Что происходит, Лиза? Что тебя пугает?
Глубоко вздохнув, я преодолела внутреннее сопротивление и выпустила мужскую руку из плена своих пальцев.
Взгляд зеленых глаз зацепился за маленький кулон на длинной цепочке. Напряжение сменилось недоумением и даже непониманием. Поэтому пришлось дать пояснение:
– Это подарок, я специально для тебя сделала. – И замерла, ожидая реакции. Прошла секунда, другая, третья… а мужчина молчал. Даже сквозь полумрак мне стало заметно, какое мучительно напряженное у него лицо, почти искаженное. – Это ответный дар, Ричард, – прозвучало как контрольный выстрел.
От сердца отлегло, когда мужские руки начали трансформироваться в медвежьи лапы. Это не от обиды Ричард так напрягся, это Мишка пытался вырваться на волю так не вовремя.
– Мишка, цыц! – шикнула я тихонько. – Сейчас не время, ночью погуляем с тобой, обещаю.
Еще несколько вздохов – и Ричард полностью расслабился. Руки вновь стали самыми обычными, а зеленые глаза засверкали, как трава в росе, заставляя мое сердце забиться в бешеном ритме.
Не успела я опомниться, как Ричард, наклонившись над столом, поцеловал меня по-настоящему.
Мы, наверное, никогда бы не оторвались друг от друга, если бы не распахнувшаяся дверь и Димкин брезгливый