Матвей и вахтенный младший электрик Сигурд сидели у трапа и резались в карты. Потрепанные картонные прямоугольники экспоната корабельного музея порхали над крышкой притихшего столового робота-дройда, прозванного в команде Йогом. С этим потешным членом команды было связано много корабельных историй. Одна из них объясняла, почему у него такое прозвище. Многие пытались, и в шутку и всерьез, тычками и внезапными подножками заставить дройда уронить поднос с посудой, когда он лавировал по столовой от стола к столу. Но Йог ни разу не разбил ни одной чашки, даже случайно, за что его так и прозвали. Рассказывали, что однажды дройд нарушил закон о непричинении вреда человеку. Он обиделся и надел на голову старшему механику Копытову поднос с посудой, пообещав в следующий раз отдавить ему те самые копыта, если они еще хоть раз окажутся у него под гиродвижителями. Получив строгий нагоняй, Йог не сдался и все-таки выполнил свое обещание, когда Мишка снова попытался подставить ему подножку. Инцидент едва не закончился аннигиляцией взбесившегося робота, но команда отстояла своего любимца. А потом долго слышались по кораблю смешки и вредные вопросы типа: "Ну как, Миха? Отрастил уже новые копыта или еще старыми ластами пользуешься?" Капитан и Санька смеялись до сучения ногами, когда жертва дройд-произвола, стармех Копытов, рассказал им эту историю из тех времен, когда Виктор Лебедев еще не был капитаном, а Сашки еще не было на свете…
Матвей вскинул брови, узрев на трапе запыхавшегося мальчишку, и сказал:
– По-моему, одна известная личность скоро потеряет свои драгоценные уши.
– А другая личность уже продула три партии, – жизнерадостно сообщил Йог, включивший глазки-огоньки.
– Два сапога – пара, – с чувством произнес Матвей, делая свой ход.
– Дядь Сигурд, а вы починили мой комп? – спросил Санька, запрыгнув на перила шлюзовой площадки. Электрик побил карту Матвея и мрачно ответил:
– Ты им орехи колешь, что ли? Пятый раз за неделю меняю блок самосохранения…
– Ну, а что я могу поделать, если он не может понять моих программ, – сказал Саня, состроив серьезную мину.
– Да, куда уж современным технологиям тягаться с юными гениями, – съязвил Матвей. Сигурд Торансон сердито глянул из-под бровей на развеселившегося кладовщика и прорычал:
– Играй давай!
– Парни, – выдохнул над ними глаз речесферы голосом капитана. – Там Александр не мелькает на горизонте?
– Еще как мелькает, – с улыбкой ответил Матвей. – Вон, аж коленки светятся.
– Саня, из трюма прямо ко мне, лады? Есть мужской разговор, – глаз потух. Матвей с улыбкой, которая стала еще ехидней, сказал:
– Мужик, желаю семь футов под… э… килем…
– Да, Санек, загляни на камбуз, – прорычал Сигурд. – Там Игорь тебе пару пирожков оставил с ужина, чтоб ты не помер с голоду.
Мальчик взбрыкнул ногами, слетел с перил и исчез, простучав подошвами сандалет гулкую пустоту коридора.
– А вы-с, сэр, дурак-с! – весело проорал Матвей, показывая обалдевшему