на пути не попадается, а все люди из далека, заметив это её направленное в их сторону целеустремление сделать их мир лучше и спокойней, в волнении и с беспокойством сворачивают в сторону и напрочь идут отсюда.
Но эту независимую, уверенную в себе и высокого интеллекта современницу не беспокоит особенно такая страсть человека в себя и людям им добра желающим не верить. Она по опыту жизни знает, что никуда они от предначертанного им судьбой и комиссией права на счастье, особым сотрудников которой она является, не денутся.
– Что скажите, господин Леви. – Остановившись на первой ступеньке, обращается с этим вопросом к сопровождающему себя лицу эта современница, знакомая всем своим знакомым под именем мадмуазель Пеппер. И если насчёт её имени ни у кого нет вопросов, оно точно отражает её суть, то вот что значит эта форма требовательного к себе обращения из причуд отсталого прошлого – мадмуазель, никто не понимает из тех людей, кому не выпало счастья избежать этой встречи и знакомства с мадемуазель Пеппер. Правда, никто с этим вопросом к ней не обращается, вдруг в один момент понимая, для чего она так себя называет. – Поймать меня хочет, гадина, на неуважении к её праву как хошь называться. А если я на этом моменте пробуксую, то она в любой момент может меня обвинить в пассивной поддержке навязываемых непрогрессивных прошлым ярлыков на независимую …Скажем на неё. – И от таких мыслей рот сам прямо затыкается, а глаза собеседника мадмуазель Пеппер сразу уходят в пол, от своего преступления подальше.
– Вы это про что? – интересуется у своей спутницы мадмуазель Пеппер, не менее чем она легендарная и одиозная личность, доктор философских наук, Сен-Бернар Леви, снимая с носа очки, чтобы утереть нос реальности, протерев их тряпочкой и тем самым выразить не полное почтение тому, что он не собирается видеть без своего фокусирования через лупы этих очков.
– Вызывает у меня беспокойство эта лестница. А если точно, то ступени лестницы. – Говорит мадмуазель Пеппер, своими замечанием заставляя своего спутника перевести своё внимание себе под ноги. И, конечно, только после того, как он водрузит на нос свои очки.
– Что с ними не так, дорогая. – Более чем сейчас нужно позволяет себе в обращении к мадмуазель Пеппер господин Леви. Правда, сейчас это не критично, хоть даже и указывает на некие не касающиеся всех остальных обстоятельства отношений этих людей.
– Скользко здесь. Но не это самое главное. Высота ступенек вызывает у меня беспокойство. – Говорит мадмуазель Пеппер, ставя подошву своей туфли так, что конец туфли ставится ею на следующую по ходу ступеньку, а пятка остаётся на прежней.
Господин Леви наклоняет голову, смотрит на то, на что указывает так претенциозно нога мадмуазель Пеппер, поднимает голову, смотрит в лицо мадмуазель Пеппер и вот какие интересные у него есть на этот счёт мысли. – А вы делайте для себя насечки насчёт вот таких характерных деталей местности. Они вам не дадут в будущем заблудиться.