июля 2019 года
Из старого альбома
Снимок Первой мировой.
Окна лагерной палаты.
Сидишь, дедушка ты мой.
Рядом русские солдаты.
Третий год уже война.
И в плену ты врач военный.
Из Калуги лейтенант
Лекарь твой коллега пленный.
А вокруг лишь пустота.
Тени прошлого, просторы.
Всюду жизни простота.
Тиха память, светлы зори.
Снимок Первой мировой.
Да рассказывал ты мало.
Мир не вечный, мир другой.
Это все, что мне осталось.
27–28 ноября 2019 года
Проза
Ричард Семашков (РИЧ)
Родился в 1991 году в Калининграде. По окончании гимназии поступил в московский институт на факультет экономики, а затем в тульский университет на психфак. Оба факультета бросил. Работал разнорабочим, продавцом, грузчиком, сторожем.
После службы в армии поступил на заочное отделение журфака, которое окончил в 2016 году. Под псевдонимом РИЧ записал несколько музыкальных альбомов, в том числе «Патологии» (совместно с Захаром Прилепиным), «У дома», «Литий», «Мой трип-хоп» и др. В настоящее время живет в Санкт-Петербурге и работает колумнистом в разных изданиях.
Ваш чай, товарищ полковник
Бабушка была на суете, дед на паузе.
– Сейчас же надень шапку! – крикнула на меня бабушка, закрыв собой выход из дома.
– Пока, бабуль, мне пора, – добродушно сказал я, сделав вид, что не заметил приказа.
– Надень шапку! – повторила она для своего наивного внука.
– Ба, ну какая шапка? Не холодно же, – пытаясь скрыть раздражение, продолжал я заведомо проигранное сражение.
– Немедленно надень шапку, осень на дворе! – Она не слушала, что я говорил.
– У меня ее даже нет с собой, мне не холодно, – отмахнулся я, пытаясь обойти бабушку и скользнуть в дверь.
– Тогда надень капюшон, – не растерялась бабушка, уткнув руки в бока.
– Нет.
– Да.
– Нет.
– Да!
– Нет!
– Надень капюшон, кому сказала!
Шансов обойти примерно стопятидесятикилограммовую бабулю в узком коридоре не было. Много раньше меня это понял дед, который всю словесную битву стоял за нами и ждал, пока я выйду на улицу, чтобы последовать за мной и сесть в «жигули», на которых мы должны были отправиться на вокзал.
– Надень капюшон! – неожиданно сзади раздался суровый возглас деда – даже бабушка вздрогнула.
После того как я накинул капюшон и, едва коснувшись губами рыхлой бабушкиной щеки, вышел из дома, дед, хлопнув входной дверью, повторил: «Надень капюшон». Я поднял брови. «…А потом сними! Что ты как маленький?»
К серым «жигулям» я шел, по-дурацки улыбаясь.
Я любил деда по отцовской линии. Деда по материнской линии я тоже любил, но не так, как деда по отцовской. Он выигрывал по всем пунктам: никогда не ругал, уделял мне внимания больше, чем остальным внукам, и всегда давал мне свою машину – без доверенности, не спрашивая, зачем она мне нужна, просто говорил, что ключи лежат в бардачке.
Статный, худой человек с