скажи мне, – продолжал тот, угрожающе надвигаясь, – скажи, смогла бы она переправиться здесь? Или, может, нам нужно было тащиться с ней в обход, спешившись без повозки, которая по твоей милости разлетелась в щепки на пол-Аризоны, а? Скажи, как по-твоему?
Джо попятился, оступился – раздался короткий сухой треск, и его левая нога по колено ушла в зазор на месте перекладины. Весь сжавшись, замерев сердцем, он не мигая следил за полетом этой жалкой деревяшки, с безвольным вращением удалявшейся навстречу темной пустоте, когда крепкая рука сжала его плечо и потянула вверх.
– Ладно, малец. – Билл поправил ему шляпу и одернул плащ. – Такое случается даже с лучшими из нас!
И оба расхохотались.
Обездвиженный раскаленным безветрием, скудный пейзаж вокруг походил на затертый ферротип, и только у самого горизонта зыбко подрагивали в далеком мареве не то горы, не то облака. Джо потерял счет времени – он уже не мог с уверенностью сказать, как долго пинает этот булыжник, а беспощадное солнце будто и вовсе не собиралось подвинуться даже на дюйм.
Едва Билл остановился у подножия отвесной скалы, Джо с готовностью повалился в ее благословенной тени.
– Привал, – запоздало объявил Билл, скидывая седло с плеча.
Усевшись прямо в белесой дорожной пыли, Джо достал из-за пазухи флягу, жадно отхлебнул и поперхнулся.
– Чтоб его, да это кипяток! Чертово пекло, все испоганит. – Он протянул флягу Биллу и откинулся назад. – Кажется, я себе все кишки ошпарил.
– Крепкое пойло, – кивнул тот, сделав глоток, и продолжил копаться в подседельной сумке.
– Как думаешь, водится у них там имбирный эль? – Джо растянулся во весь рост, заложив руки под голову, и мечтательно сглотнул. – Ледяной имбирный эль, шипучий, с долькой лайма или лимона в запотевшем стакане – да, сэр, вылакаю его весь в первом же салуне, буду пить, пока из ушей не польется, ну разве что тебе оставлю стаканчик-другой, старик, если будешь себя хорошо вести. Эй!
Он недовольно выглянул из-под надвинутой на глаза шляпы – Билл запустил в него узелком галет. Джо приподнялся на локте, собираясь сказать что-то еще, но в животе у него настойчиво заурчало, и он набросился на нехитрый провиант с протяжным мычанием: галеты оказались куда съедобней, чем выглядели, и даже почти не отдавали картоном.
– Правду говорят, голод – лучшая приправа, – усмехнулся Билл, глядя, как он уплетает его угощение.
– Я бы не отказался и от кетчупа, – съязвил Джо сквозь набитый рот.
– Чего нет, того нет. Бьюсь об заклад, на вкус и так не хуже домашнего мясного рулета твоей мамаши!
– Мой дом, – Джо слегка стянул сапоги, – там, где я брошу свою шляпу!
Билл шутливо вскинул бровь:
– Вот как?
– Да, сэр, – продолжал Джо, пожевывая соломинку. – Чего ради сидеть на заднице, когда весь мир перед тобой, когда новые рубежи манят вперед, прочь от убогой оседлой жизни, и дальше, в неизведанные прежде места? Такая наша доля, всегда в пути!
– Обожди,