Идём в дом, я тебя сметаной угощу!
Зуич и Тимоха направились в дом.
– Дед Зуич, а ты в доме один живёшь? – издалека начал Тимоха. Он знал, что третий – всегда и везде лишний. И уж очень ему хотелось быть у деда Зуича единственным любимчиком.
– Нет, Тимоха, не один! – ответил Зуич.
– Как? С кем же? – Тимоха остановился. На его мордочке было большое удивление и одновременно огромное разочарование. Он был уверен, что кроме деда Зуича в доме никто не проживает, и будут они с Зуичем жить вдвоём весело и счастливо!
– Есть тут одна наглая рыжая морда, – усмехнулся Зуич, с интересом наблюдая за Тимохой.
– Наглая рыжая морда? – удивился Тимоха. Задумавшись на мгновение, он понял, что речь идёт о нём и радостный побежал вслед за Зуичем.
Вернувшись в дом, дед Зуич открыл дверцу холодильника.
– Вот, Тимофей, тебе сметан… – Зуич не договорил. – Ай, ай, ай! Как же я забыл!
– Что забыл? – Тимоха в два прыжка был возле Зуича.
– Сметана-то закончилась, а к Лукерье я сходить забыл.
– Это ничего! Мне и молока достаточно будет!
– Молока тоже нет. Вот что! Ты меня, Тимка, тут подожди, а я к Лукерье Филипповне за молоком да сметаной схожу. Это в соседнем доме.
– Дед Зуич! А много молока Лукерья даёт?
– Ежели с утра хороший надой, то достаточно. Но ведь мне одному много и не нужно.
– Так теперь же нас двое! И доиться Лукерья должна тоже вдвое больше. Я очень люблю молоко и сметану, – Тимоха тёрся возле ног Зуича.
– Лукерью доить нельзя…
– Почему? – не дал договорить удивлённый Тимоха. – Любую козу, если она не козёл, можно доить!
– Лукерья Филипповна не коза, – рассмеялся дед Зуич, – хотя иногда и «бодается»… – добавил он уже сам себе.
– Кто же она тогда, если бодается? – Тимка вновь вскочил на задние лапы.
– Это я так сказал. Лукерья Филипповна – хозяйка двух коз. Одна из них даёт молоко, а я покупаю его у Лукерьи.
– Ах, вот оно что!
– Я скоро приду. Из дома не выходи, дверь никому не открывай! – взяв с полки глиняный кувшин, Зуич вышел во двор, плотно закрыв за собой дверь.
– Не дай им себя забодать! – выкрикнул вслед Зуичу Тимоха, но тот его уже не слышал.
– Йо-хо-о-о! Какой всё же я везунчик! – радостный Тимоха запрыгнул на лавку, потом на стол, затем на занавеску, качнулся на ней пару раз, спрыгнув в любимое кресло качалку Зуича.
Раскачивая его до предела, он вознамерился запрыгнуть с него прямо на печку, но кресло раскачалось так сильно, что Тимка пролетел мимо лежанки, и стукнувшись об стенку печной трубы, сполз на пол. Стряхнув с себя остатки «прыти», он важно зашагал к большому комоду с зеркалом. Запрыгнув на него, он гордо оглядел себя в зеркале со всех сторон, подняв пушистый хвост.
– Да! Я – везунчик! Вне всякого сомнения! – произнёс Тимка, довольный собой и запел, приплясывая:
Я везунчик, везунчик я!
Я и Зуич теперь семья!
Вот теперь мы с ним вдвоём
Так прекрасно