улыбку. Воняло от него псиной, так, что Ивану стало не по себе.
Верзила потряс чем-то зажатым в кулаке, что там, в этой огромной ручище стукалось друг от друга, и что-то сказал низким голосом.
Язык был Ивану не знакомый.
–Чего он хочет? -Спросил Иван у слуги.
–Предлагает сыграть в ландскнехт …в кости.
–Скажи ,что не хочу, и денег лишних нет…
Слуга повернулся к верзиле и учтиво заговорил. тот слушал, менялся в лице. Глаза до того бесцветные. вспыхнули зловещим огнём. и ухмылка превратилась в оскал. Кинув взгляд на Иванову мошну. он вернулся к своему спящему за столом товарищу.
–Что за язык такой?
–Свейский.
–А кто такой, знаешь?
–Этого нет, но думаю, что он наёмник, из "лифляндских дворовых".
–Это кто же такие?
–Шайки разбойные. Если есть наниматель служат ему, если нет сами по себе. Сойдутся. разойдутся. Этот видимо себе хозяина нашёл. Есть тут у нас один. зовут Иво Шенкерберг, у него большая шайка, боятся его. Сам то он ревельский, у него шведов много.
–Воняет от этого псиной!
–Так шуба у него из собачьего меха. Может сам освеживал, да и сшил. Не успела задубеть.– впервые усмехнулся слуга -Пойду я.
–Иди. А зовут то тебя как?
–Теперь Янкой кличут…а был Иван-слуга вновь усмехнулся ,но грустно.
Иван остался одни. Посмотрел на шведского наёмника, тот сам с собой играл, осторожно, чтобы не разбудить товарища, метая кости, а Иван подумал, что вот принесли же беду православным православные же, и как такое быть может, чтобы жили русские, одной веры в государствах враждующих, а значит и сами друг другу враги.
Он досидел до четвёртой смены стражи, когда Бобёр ,да Кукиш, слегка ещё хмельные, но бодрые ,собрались на улицу. Михей заботливо потрогал Ивана за плечо, и сказал полушёпотом:
–Слышь. десятник. Ты поспи. Не беспокойся ,я за сменами пригляжу. А то вон носом клюёшь…
–А прапор…-прошептал Иван складывая руки на столешницу и ложа на них голову.
–И за прапором пригляжу…
Но последних слов Иван уже не слышал. Сморило его. Спал он крепко, но едва услышал стук вскинул голову. Это стрелец неосторожно уронил свою пищаль, непрочно приставив её к столу, вот и стукнулась она об лавку. Иван осмотрелся. Многие не спали уже. У очага суетился хозяин, господин Мюнц. Тот час подсел к Ивану Бобёр:
–Рассвело уже .Тихо всё. И во всем порядок.
Иван глянул на приставленное у стены знамя в чехле, потянулся. Тут заметил он, что тех двоих ,что вчера вечером кланялись русским, уже нет.
–А эти где?
Бобёр подумал мгновение:
–Тот, что с пистолями. да спутник его с изуродованной рожей? Ну тать татем! Уехали, до рассвета ещё. Хозяин когда вышел, тоже заволновался. думал обманули его. но они плату под кружкой оставили.
Иван слушал, кивал.
–Что десятник, не попотчует нас казна пивом…на дорожку? -подмигнул Бобёр.
–Иван! -Иван вздрогнул, услышав голос сына боярского, вскочил. поискал глазами начальника. а тот к нему с другого бока уже подошел -Не случились