Так мне сказали мои сны. Лорд и Леди сделают меня… сильной. – Она начала смеяться, пронзительно, как девчонка, и этот звук напугал Саймона не меньше, чем все остальное, что с ним произошло после захода солнца. – О, красавчик Саймон, – хихикала она, – какая дикая ночь! Принеси мне свой черный меч. – Она повернулась и крикнула в пустой дверной проем: – Врен! Иди сюда, развяжи ему руки!
Врен выскочил наружу, сердито хмурясь.
– Нет! – закричал он. – Он плохой! Он убежит! Он тебя обидит!
Лицо Скоди превратилось в злую маску.
– Делай, что я говорю, Врен. Развяжи его.
Мальчишка, охваченный яростью, бросился вперед, и Саймон заметил у него на глазах слезы. В следующее мгновение он грубо схватил Саймона за руки, засунул нож между веревками и, задыхаясь, начал их пилить. Когда путы Саймона упали на землю, хирка повернулся и бросился назад, в аббатство.
Саймон встал и принялся медленно растирать запястья, думая о том, что может просто убежать. Скоди стояла к нему спиной и умоляюще что-то лопотала, обращаясь к костру. Краем глаза он посмотрел на Бинабика и Слудига, риммер по-прежнему не шевелился, но тролль пытался снять веревки.
– Возьми… возьми меч и беги, друг Саймон! – прошептал Бинабик. – Мы спасемся… как-нибудь…
Голос Скоди разорвал темноту ночи.
– Меч!
Саймон почувствовал, что он беспомощно отворачивается от своего друга, не в силах сопротивляться воле Скоди, и зашагал в сторону аббатства, как будто его толкала невидимая рука.
Внутри дети столпились у темного угла камина и безрезультатно пытались сдвинуть Шип с места. Врен еще больше помрачнел, когда появился Саймон, но уступил ему дорогу. Саймон опустился на колени перед жестким, неровным свертком из тряпок и шкур и развернул меч, чувствуя, что руки у него стали совсем неуклюжими.
Когда он ухватился за рукоять, обернутую веревками, огонь костра проник внутрь через дверь и раскрасил черную поверхность меча яркими красными полосами. Меч задрожал в руке Саймона, удивив его неожиданным и новым ощущением, почти похожим на голод или предвкушение. Впервые за все время Саймон почувствовал, что Шип – это нечто невероятно и отвратительно чуждое, но не мог ни выпустить его из рук, ни бежать. Он поднял меч. Клинок не показался ему невыносимо тяжелым, как бывало иногда, но обладал диковинным весом, словно Саймону пришлось вытаскивать его из ила со дна пруда.
Он почувствовал, что необъяснимая сила толкает его к двери. Каким-то непостижимым образом, хотя Скоди его не видела, она по-прежнему могла заставлять его двигаться, точно соломенную куклу. Он позволил ей вывести себя на залитый алым светом двор.
– Иди сюда, Саймон, – позвала она, широко расставив руки, словно любящая мать, когда он вышел из двери. – Иди сюда, встань со мной рядом.
– У него меч! – закричал с порога Врен. – Он тебя обидит!
Скоди пренебрежительно рассмеялась.
– Ничего он не сделает. Скоди слишком сильная. Кроме того, он мой новый любимчик. И я ему нравлюсь, так ведь? – Она протянула