важный день, ждала, готовилась.
Наверно, у себя на работе Витя был завидным женихом.
Я подумала – как хорошо, что он успел сказать мне всё до её дня рождения!
Он менял рубашки через день, я не успевала их стирать и гладить. Стала покупать новые. Имела право! Какое это было удовольствие – называть его размер, перебирать их на прилавке, выбирать, оплачивать!
В первую же стирку стёрла в кровь пальцы о его рифленые майки. Он пришёл с работы, посмотрел на бечёвки с бельём на кухне, поцеловал каждый мой пальчик и стал вытаскивать из всех карманов смятые десятки и пятёрки.
– Мы сейчас поедем и купим стиральную машину. Она стоит сто шестьдесят рублей, думаю, наберётся. Сколько у тебя?
– Тридцать девять, – ответила я, не открывая кошелёк.
Из магазина мы её выкатили сами, шофёр такси взял с нас последнюю десятку, и до зарплаты Витя брал с собой завтраки.
А в зарплату принёс ещё и премию целых триста рублей. Просто поразил моё воображение! Я никогда не держала в руках таких огромных денег, гонорар за книгу мне перечислили в сберкассу.
Витя был очень доволен. Он смотрел на моё растерянное лицо и улыбался.
– Это максимальная премия, больше у нас не бывает.
– И ты всегда будешь приносить такую кучу денег?
– Не знаю. Но, как правило.
– Ну, знаешь, на это можно прекрасно жить. Почему же у тебя одна пара брюк, один костюм, пять рубашек, рваные туфли и старое пальто, на которое страшно смотреть?
– Деньги всегда были нужны на более важные вещи и в семье, и у женщины, где я жил последнее время.
Как-то позвонил Саша, композитор, с которым мы работали после песни «Ходите чаще в гости к старикам» на радио. Он знал уже про Витю, но мы не виделись с моего приезда.
– Света, помнишь, ты показывала мне стихи – такая полоса, осенние дожди… Можешь привезти?
– Витя завезёт после работы.
– Витя? Хорошо, пора же нам познакомиться!
Через несколько дней прихожу к ним. Сашина тёща встречает меня в прихожей:
– Светочка, как вам повезло с мужем! Просто удивительно!
– А он считает, что ему со мной повезло по-крупному! – смеюсь я.
Саша написал песню. Он играет её, прикрыв глаза, произнося каждое слово трепетно, с нежностью.
Я и сейчас вижу его одухотворённое лицо и чуткие пальцы на клавишах…
Такая полоса – осенние дожди,
Такая полоса, что солнца и не жди,
Такая полоса, что станешь у окна,
И будто за окном четвёртая стена…
А я-то всё ещё по-летнему живу,
Ладони помнят ту упругую траву,
Ещё в глазах светло и на душе тепло,
Как будто ничего водой не унесло…
Пустынно на лугах,
Цветы с травой в стогах,
А я ещё ношу вкус лета на губах,
Пока твои глаза не скрыла, проходя,
Тугая полоса осеннего дождя…
Утром в первую нашу субботу открыла глаза – Вити не было, место рядом со мной успело остыть от его горячего тела.
Я