отвечать критериям членства, что, в свою очередь, вновь поставит вопрос о границах Евросоюза и спровоцирует обвинения в применении Европейским союзом двойных стандартов[Gebhard].
Политику Евросоюза на постсоветском пространстве в целом следует рассматривать в рамках концепции европеизации, которая, по мнению авторитетного исследователя Дж. Олсона, сводится к «экспорту форм европейской политической организации и управления за пределы территории Евросоюза»[Olsen]. Именно в рамках этой стратегической линии и развивались отношения ЕС с Украиной и Белоруссией с конца 1990-х годов.
Отметим, что Белоруссия и Украина представляют собой два различных типа отношений с Евросоюзом. Минск проводил политику самоизоляции, стремился развивать отношения с ЕС исключительно на собственных условиях и играл на противоречиях Москвы и Брюсселя. По сравнению с позицией А. Лукашенко Киев всегда более благосклонно относился к проекту европейской интеграции, будь то в период «многовекторной политики» А. Кучмы или «западного» курса В. Ющенко. Тем не менее если в Украине присутствовали во многом завышенные ожидания от сотрудничества с ЕС (быстрое получение членства, широкомасштабная финансовая помощь), то Белоруссия, несмотря на конфронтационный стиль официальной риторики, поддерживала контакты с ЕС хотя бы на «минимальном» техническом уровне. Весьма показательной является разница между такими документами, как «Общая стратегия ЕС в отношении Украины» (1999) и «Стратегия украинской интеграции в ЕС» (1999). Последний предусматривал вступление Украины в ЕС в 2007–2011 гг. В результате любая внешнеполитическая инициатива ЕС, которая не предусматривала членства, будь то ЕПС [Kuzio, p. 20–21] или «Восточное партнерство», расценивалась в Киеве как неадекватная национальным интересам. Во многом из-за завышенных ожиданий украинской стороны недостаточно четко выполнялись положения СПС, что и было отражено в докладе Совета сотрудничества Украина–ЕС в марте 2003 г. [New neighbourhood, p. 10; Durkot, p. 35–36; Timmermann, S. 6, 12–14; Joint report on the implementation, 2003], и «План действий» в рамках Европейской политики соседства.
Следует учитывать, что в отличие от Украины Белоруссия не является страной – участницей ЕПС, хотя в проект «Восточное партнерство» она была включена.
В свою очередь, Европейский союз так и не выработал четкой стратегии взаимоотношений ни с Украиной, ни с Белоруссией. Фактически ЕС отказался предоставлять Украине статус государства-члена после «оранжевой революции», избегал выступать в качестве посредника в ходе борьбы ветвей власти в период правления «оранжевой коалиции» и, по сути, самоустранился в период российско-украинских газовых конфликтов. Неоднократные призывы Европарламента, а также Польши, Литвы и Венгрии согласиться с просьбами Украины о вступлении в ЕС были оставлены без внимания, в то время как Еврокомиссия вместе с Германией и Францией подчеркивала необходимость развития отношений в рамках Европейской политики соседства [Wolczuk, 2005, p. 1; Schneider, S. 3]. Как и в начале 1990-х годов, официальное признание любой страны постсоветского