прислуги рядом с собой… Я думаю, она могла бы нам рассказать много интересного…
– … тем более, что это, похоже, именно та Маги, которая помогла Эжену вызволить Марианну, – заметил граф.
– Да, очень может быть, – согласился Рай, – Но, сударь, так что же вы думаете о действиях Виктора? Почему он так противоречит себе?
– По всему видно, он умный человек, и я скорее соглашусь предположить, что мы просто чего-то не знаем. Признаюсь, Генрих, в мою душу закрались сомнения. Не лучше ли будет прежде встретиться с Виктором или хотя бы с этой Маги?
– С Виктором? Я бы рад, но для этого нам придётся отправиться в луга, либо дожидаться возвращения гвардии. Так что, нет, я против! Судьбе было угодно подарить нам такой шанс, герцог во дворце, по сути, один! Мы знаем лабиринт! Что это если не великая удача?!!
– Вы забываете, что и герцог знает о лабиринте, – веско возразил граф.
– Что?! Вы в этом уверены? – такая мысль Раю в голову прежде не приходила.
– Да, – отрезал граф, по своему обыкновению ничего не добавляя.
– Граф я вас не понимаю, – не постеснялся признаться Рай.
– Мой друг, герцог хоть и один, но ждёт нападение из лабиринта, значит, мы лишены эффекта неожиданности. Это плохо.
– Но мы что же, вдвоём не справимся с ним?! – тут же возмутился Рай, – Сударь, я отказываюсь вас понимать! Разве что-нибудь изменилось?! Разве герцог не заслужил смерти от наших рук? Разве он ещё недостаточно убедительно доказал нам, что только это может остановить его преследования вашей семьи? Гибель Эжена! Анри едва не погиб! Сейчас он с Жаном и сестрой в бегах, и только Богу ведомо что с ними… Виктор ходит по краю пропасти! Наконец, Антуан…
– Что Антуан? – глаза графа сверкнули недобрым огнём.
– Я и прежде имел возможность убедиться с том, что у вас с ним непростые отношения, но теперь… Эта пропасть между вами… Уверен, герцог приложил руку и к этому. Нет, хоть убейте меня, но я не понимаю, что вас останавливает. Что до меня, то я дозрел, я готов убить его даже спящим! – Рай в сердцах вскочил и стал мерить комнату широкими нервными шагами.
Граф какое-то время следил за его движениями и, наконец, произнёс:
– У меня плохое предчувствие, Генрих! Мне трудно это объяснить, но поверьте мне на слово, в своей жизни я редко пренебрегал подобным предостережением своего ангела хранителя, и всякий раз после такого пренебрежения я попадал в плохую историю. После последнего раза я зарёкся противоречить этому голосу.
– И всё же я настаиваю! – продолжал кипеть Рай, – Выразите свои сомнения в словах! Нет?! Тогда послушайте меня. Виктор подарил нам такой шанс! Прислуга дворца ненавидит герцога. Если кто и пришёл бы ему на помощь, выступил бы против меня, так это гвардейцы, а как раз их-то и нет во дворце! Наше появление не станет для герцога большой неожиданностью? Но вспомните, мы с самого начала настраивались на это. Мы всегда исходили из того, что нам, возможно, придется столкнуться со всей его гвардией. Нет, медлить нельзя! Никто не сказал мне точно, как надолго гвардейцы покинули дворец, поэтому если