в две недели, даже если там пара мелочей. Собираем материалы, чтобы отправить на Землю для более подробного изучения. И везем не на том вездеходе, на котором доставляем смены. Это закрытый грузовой транспортник «Циклоп». Достаточно проследить эту цикличность, чтобы знать, когда повезут работу ученых. А корабль с находками отправляется на Землю раз в месяц. Шакалы здесь уже полтора года – у них было время сделать выводы.
Саттор кивнул, соглашаясь. Однако наблюдения за землянами не объясняли другого…
– Прорывы. По сути, бессмысленные, – сказал майор. – Не насторожило?
– Я рассматривал версию диверсий, – ответил Бернард. – Когда они прорвались на объект в первый раз, группа была большой – возможно, нас пытались выбить из этого сектора. Потом поставили купол, усилили охрану, и начались точечные прорывы. Один раз был крупный прорыв, уже при мне. Тогда тоже была большая группа, их снова выбили, и я приказал поставить резервную систему охраны. Вот после этого уже были, признаю, малопонятные нападения, когда приходило всего несколько человек. Хотя я считал их разведкой, а прорывы – попыткой диверсии. Потому я и просил спецов по ведению боя на поверхности планеты. Хотел предупредить новую опасность и полностью убрать их из нашего сектора.
Рик поджал губы и устремил взгляд в пространство. Ошибся? Могло ведь быть и так, как считает Чоу. Майор посмотрел на полковника и коротко вздохнул. Нет. Он не ошибся, потому что для диверсии смысла нет. Борьба за объект может быть между равноценными по силам противниками, но за землянами империя и силы Альянса, а за наемниками только их наниматель. Значит, долгих военных действий не будет. Будет мощный прорыв и захват цели. Но! Когда будет что захватывать, а пока нечего. Только законсервированное здание, где «пена» уничтожает всё, что оказывается под ней.
– Нужна проверка, – прервал размышления Саттора полковник. – Тут ты прав. И если исходить из твоих размышлений, они не будут атаковать до момента, когда будет обнаружено то, ради чего они здесь. А узнают они об этом от крысы.
Майор показал оттопыренный большой палец – они пришли к одному и тому же выводу. Чоу едва заметно усмехнулся. После достал коммуникатор и развернул каскад изображений с видами и картами Демоса. Рик перевел на них взгляд.
– Гляди, – полковник перетасовал картинки и, обойдя стол, вновь уселся на его край, – это первая разведка после их появления. Сначала прибыли разведывательные катера. Они выбирали место для своего астродрома. Это плато Белых мотыльков, как назвали его наши романтики. Никаких мотыльков там, конечно же, нет. Назвали из-за лепестков тинейи… Черт, – ругнулся Чоу, понимая, что уходит в сторону от цели разговора. – В общем, до появления Шакалов на Демосе работали несколько групп ученых разных направлений. Так вот, ботаники назвали цветы, которые растут на плато, «тинейа» – вроде это и есть «мотылек», только на латыни. Когда тинейа отцветает, ее лепестки летят по ветру, как множество бабочек. Но это всё лирика, – отмахнулся Бернард, –