Тери уверен, что это твоя принцесса.
Киваю.
– Без вариантов.
– И никаких версий? – усмехается Гарик.
– Вообще.
– Даже у меня есть версии! – цокает он.
Да? Это потому, что ты не внутри нашей реальности. А я внутри, и у меня нет версий.
– Я не трахался с Кариной, – поясняю для него. – И ни с кем, кроме Аварии.
– Судя по всему, она не столь уверенна в этом факте.
Третий час. Набираю Карину.
– Ммм? – сонно в трубку. – Арчи…
– Ничего мне не хочешь объяснить?
Тишина…
– Карина! – рявкаю я. – Ты не хочешь мне объяснить клинописи на своей тачке?
– Нет, – холодно. – Не хочу. Но будь любезен, приведи ее в порядок, Артур.
– Если я узнаю, Карина, что это ты как-то накосячила…
Молчит.
– Лучше скажи мне… сама.
– Что сказать?
– Какого черта Авария расписалась на твоей тачке?!
– Это же твоя жена, – с сарказмом, – Арчи. Спроси у нее сам. Ой… или сбежала? Говорят, ты ищешь ее уже не первую неделю. Скучаешь? Приезжай… согрею, расслаблю.
– Да пошла ты…
– Ах! Ну поищи еще. Как всё неустойчиво в этом мире, да, милый? А ты говорил, что ничто не может разрушить «вас». И уж «тем более такая, как» Я!
– Когда это я тебе такое говорил?
Я даже самому себе такого не говорил. Зачем проговаривать очевидное.
Смех. Злой и мстительный.
– За свой базар, Артур, иногда приходится отвечать. И платить. И я хочу, чтобы ты сглотнул свой базар.
– Сука.
– Отдыхай, мальчик.
– Чтобы твоей тачки здесь не было уже с утра. Иначе, отправлю этот металлолом на свалку.
Скидываю вызов, с чувством пиная по покрышке.
– Сука!!
– Какие новости? – присаживается на капот Тери.
– Карина как-то замешана в этом. Как-то очень нехорошо.
– Тогда – всё очевидно, – хмыкает Кипиш. – Наплела что-то твой Аварии.
– Нет. Не очевидно. Есть один нюанс. Авария бы никогда не поверила ей. И никому кроме меня. Никогда!
– Уверен?
– Как в себе.
– Тогда, реально никаких версий, – ведет пальцем по царапине Гарик.
Мы все зависаем.
Еще раз рассматриваю убитую тачку. Опираясь на стену, сползаю на корточки.
Я не косячил, Ян… С чего ты взяла?
Если ты реально думаешь ТАК, то я не увижу тебя больше, да. А если увижу, то в таких обстоятельствах, после которых вряд ли выживу. Мне страшно представить, как ты можешь ударить по мне, если вдруг реально захочешь. Я убью его, Янка, слышишь. Убью. И сяду. Пожалей нас всех.
Да, и спасибо, что не подожгла хату, всего лишь небольшой разгром. И эти царапины ножом на крыльях, а не лице этой суки. Потому что я бы…
Открываю ее контакт. Вне сети. Читаю наши переписки. Вернее мои последние послания вникуда. Сначала оскорбительные и угрожающие, потом, просто болючие.
«Не доставлено.»
– Чего