окровавленных гладиаторов, умирающих от жестоких казней, действовал на меня успокаивающе, как если бы я пил в таверне или трахался с Аной. Кровавые забавы имели развлекательный эффект, и я начал его ощущать.
Ловчий ринулся на одного из мечников и перерубил ему шею. Мужчина рухнул без чувств с глубочайшей раной. Его жизни упали до ноля, но мечник еще был жив. При смерти, что называется.
Толпа ревела, а раззадоренный ловчий бросился на последнего противника и всадил черный клинок в его глазницу с такой яростью, словно глазница мечника чем-то оскорбила шерстяного маньяка. Ловчий проткнул голову врага, мгновенно убив его, после чего наступила пора кровавого и извращенного действа, поощряемого голодной толпой.
Ловчий принялся уродовать тела, резать их и бросаться кусками в зрителей. Криперы хуесосили победителя, но не забывали подначивать его совершить еще какую-нибудь дрянь. Я следил за происходящим и понимал, что очень скоро мертвецы кончатся и останется мечник, валяющийся при смерти.
Так и случилось.
Поскользнувшись на крови, ловчий подобрался к бесчувственному криперу, стащил с него штаны и принялся драть на глаза смеющейся публики. Несмотря на обилие кровавых событий, мне стало не по себе от такой херни. Хиртид стоял с бледным лицом, на котором застыло отвращение. Остальные же свистели и выкрикивали недовольства. Главным образом, мои союзники были разочарованы тому, что ловчий не придумал ничего оригинального.
– В прошлый раз половину трупов перетрахали, так что это уже достало, – пожаловался Пак. Я кивнул и посмотрел на арену. Ловчий закончил дело, отрезал мечнику голову и начал носится с ней по арене, мотая членом, торчащим из-под шерсти. Зрители смеялись. Меня же радовало, что вражеская команда потеряла половину гладиаторов.
В итоге, победившего ловчего выгнали с арены, тела утащили, после чего голос начал объявлять новую приколюху. В этот раз честь поучаствовать выпала нашей команде. Мы поделились поровну, что было очевидно. Я и Хиртид стали лидерами, потому что больше некому. Я бы хотел, конечно, взять берсерка к себе, но это было бы нечестно по отношению к парням. Странно, но я не хотел подставлять ребят.
Открылась дверь, показались стражники.
– Давайте четверо на арену, живо!
– Погнали! – Пак хлопнул меня по плечу.
Я кивнул, и мы направились к выходу. Я, Пак, какая-то баба с длинной рыжей косой и субтильный паренек с большой головой. Какого хрена он вообще увязался за мной? А вот девка ничего.
Мы выбежали на свет арены, и я заметил еще не исчезнувшие следы от прошлого представления. Вокруг нас на много этажей возвышались трибуны для зрителей. Чувство было такое, что на игры пришел весь город. Я озирался вокруг и не видел ни одного свободного места.
– Круто, да? – спросил Пак.
Я кашлянул.
– Да в городе столько народу нет.
Криперы рассмеялись моим словам.
– Вооружайтесь! – раздался голос. Я так и не понял, откуда он разносится, но заметил на полу