казаться, что нас заведут в подворотню и убьют, но стражники молча вели нас через город, и я видел, как местные криперы ухмыляются, разглядывая нашу процессию. В лицах горожан определенно читалось удовлетворение.
Стражники привели нас в высокую башню, являющуюся одним из оплотов стражи в городе. Насколько я помнил, именно сюда направили Ифос для работы. Хрен знает, может мы с ней увидимся.
Нас провели внутрь, отобрали все вещи, оформили, записав в свиток имена и причину ареста, после чего бросили в камеры. Меня в одну, Мисана и вурдалака в соседнюю. Когда стражники ушли, я тут же заговорил с лекарем.
– Ты как, нормально?
– Пока что да, – сказал Мисан.
Я услышал шипение вурдалака и меня удивило, что монстра не распидорили прямо на улице. Зрелище могло бы выйти достойным, учитывая предпочтения местных.
– Это все заговор, – говорю. – Все подстроено. Пидоры!
Я ожидал, что Мисан скажет что-нибудь ободряющее, но лекарь молчал. Мне очень хотелось услышать, что-то хорошее, чтобы кто-нибудь обнадежил и поднял дух, но кроме нас в тюрьме не было никого, кто внушал бы доверие. В камере напротив сидел жуткий старик. Кроме него было еще с дюжину криперов, разной степени стремности. Кого-то держали одного, а некоторые сидели группами. Заключенные пялились на нас, ухмылялись, скалили зубы.
– А вас сюда за что? – тоненьким голоском спросил старик из соседней, словно за ниточку тянул.
– Отвали, – говорю, прислоняясь к стене.
– Ну и ладно, – старик сложил губы и плюнул мне в камеру, едва не достав до пальцев ног.
– Ты че, сука! – я вскочил и едва не бросился на прутья.
Старик засмеялся, захрюкал, после чего спустил рваные штаны и стал трясти хером, периодически высовывая его наружу.
– Наступит день, и ты полюбишь меня, игрок, – нараспев произнес старик.
Заключенные заржали и застучали по прутьям.
– Я тебе зубы выбью, говно ебаное! – вскипел я.
Старик гаденько засмеялся.
– Все только начинается, игрунки. Готовьте жопки.
Долгое время не происходило ничего. Ничего хорошего. За нами никто не приходил, а каждый раз, стоило нам с Мисаном начать разговор, в него влезал кто-то из криперов и вставлял оскорбительные шутки или начинал кричать, словно животное, не давая нам говорить. Стража не появлялась. Несмотря на разговоры о суде, никто не приходил и ничего не сообщал.
Настоящая дичь начала происходить, когда я заметил, что старик из камеры напротив стоит у клетки со спущенными штанами и наяривает, глядя на меня. У меня аж зубы заскрипели, я хотел броситься на крипера и забить до смерти, но не мог.
– Пидорас, – прошипел я.
– Эй, животное, перестань! – крикнул Мисан из своей клетки.
Старик оскалился, его глаза закатились, он подставил ладонь и спустил в нее, после чего высунул руку и швырнул содержимое в мою камеру.
– Получай! – заорал старик.
Криперы в других камерах стали ржать и выкрикивать оскорбление. Я едва увернулся, перекатившись по грязному холодному полу.