нашего дружного мужского коллектива, но выбрала из нас самого достойного – Шкодина Петра Андреевича!
– Ну, это она погорячилась, – хмыкнул стоявший рядом с Петькой его давешний сосед Пашка, – она еще не знает, на что она подписалась. Ей бы лучше на Терминаторе свое внимание сосредоточить, кивнул он на невысокого, подтянутого паренька, стоявшего с ним рядом. – Строг, но справедлив, никаких глупостей.
– Я не Терминатор, я – Рома, – представился парень Ирине. – К сожалению, у меня девушка есть. Она сегодня на репетиции в балетной школе и прийти не смогла.
– Ну вот, когда все открылось, что же ты молчал? – удивился Пашка и продолжал выбирать подходящую Ире кандидатуру из своих друзей. – Матроса я не предлагаю, – кивнул он в сторону, стоявшего поодаль, статного парня с аккуратной стрижкой– канадкой на голове, занятого беседой с яркой девицей в свитере, усеянном блестками, и в сиреневых легинсах, обтягивающих широкие бедра. – Матрос у нас тоже человек практически женатый.
– А почему Терминатор, Матрос? – улыбнулась Ира.
– Ты сама скоро поймешь, если будешь с нами общаться, – ответил за друга Петр. – У нашего Ромы стальной характер, одним словом терминаторский, он утром зарядку делает, на все занятия ходит и не опаздывает, в проруби купается, шуток не любит. А Глеба зовут Матросом, потому что всегда в тельняшке, даже сегодня.
– Эй, ты чего там мое честное имя склоняешь? – повернулся к друзьям Глеб, представив взору Ирины тельняшку, выглядывающую из отворотов белой рубашки.
– Да вот, девушка интересуется, почему ты всегда в тельняшке ходишь? – засмеялся Петька.
– А что ты еще не успел ей растрепать, что я коммунист? Понимаете, на кожанку у меня денег пока не хватает, так что пока тельняшка, как символ революции.
– Так бы и говорил, что под матроса Железняка кошу, – дополнил объяснения друга Петр, и тут же, повернувшись к Павлу, спросил:
– Паша, а чего ты себя не предлагаешь моей девушке?
– Я вне игры, так как в любовь не верю. Увы, Ириша, из этого следует, что остается из нас только этот баламут – Петька, но ты должна знать, что он человек– сюрприз. Мой святой долг, как лучшего его соседа по парте, предупредить тебя об этом.
– Ну вот, а я считал тебя лучшим другом, – прикинулся обиженным Петя, – а теперь вижу, что не друг ты мне. Прощаю, но только за то, что себя Ириске не предложил. Ириша, он у нас человек уникальный. Я его вначале Ломоносовым звал. Представляешь, он троечник из какой– то Тмутаракани, пришел, как Ломоносов, в Питер пешком, стал тут отличником и бизнесменом. Даже тачку купил!
– Во–первых, не из Тмутаракани, а из Сараево, – достойно ответил Паша. – И не пешком, а на перекладных, а, во– вторых, учился я на тройки, но по ЕГЭ получил 250 баллов. И не бизнесмен я вовсе, а помогаю одному земляку на рынке. Меня содержать в Питере некому, у меня одна матушка, учительница младших классов.
– Из Сараево? – удивилась Ира. – Это же в Боснии, я там была на экскурсии, когда в прошлом году с родителями ездила отдыхать в Хорватию.
– Да нет, – смутился Павел, –