одарили двумя усмешками. Одна – явная, с оттенком превосходства – от хлыща. Вторая – тонкая, едва заметная – от ректора, которая оценила мою не сильно-то и завуалированную лесть чиновнику.
Зато самоутвердившийся за мой счет франт после этого подобрел, и вопросов больше не задавал.
И даже снисходительно обронил, когда я закончила:
– Похоже, девушка все же неплохо знает историю, – отзывался он.
«Угу, особенно как в нее влипнуть», – добавила я про себя. А франт, не подозревая о моих мыслях, продолжил разглагольствовать:
– Есть, конечно, пробелы в ее образовании, и над ними нужно поработать, но… по данному предмету она все же достойна минимального проходного балла, – закончил он с сожалением.
Зато на следующие вопросы билета я отвечала вполне спокойно. Ровно до того момента, как не добралась до последнего. Той самой нерешаемой задачи.
Ректор уставилась на меня единственным глазом так, словно я – это мишень, а она задалась выбить десятку. В этом взгляде было предвкушение, будто она знала, что у меня с последним вопросом, мягко говоря, не все гладко.
Я посмотрела в билет. Задача на построение уравнения переноса. И вроде бы в ней все гладко. Правильно, правда жутко сложно, но если углубиться в дебри расчётов, все должно получиться, и… не получалось! Я несколько раз пробовала, а ощущение было такое, что я плутаю в трех соснах.
А потом я задумалась: что, если это все специально? Что, если задача неправильная изначально? И составителями задумано, чтобы она была… нерешаемой.
– Мы ждем ответа на заключительный вопрос. Или у вас его нет? – Глава академии вскинула бровь.
А я… решилась! И, уверенно посмотрев в глаз ректора, произнесла.
– Отчего же! Есть. Эта задача нерешаемая. Возможно, ее составитель перемудрил, возможно, это сделано специально, чтобы отвечающий осознал, что не всегда он может контролировать ситуацию, иногда она контролирует его, даже если знаешь абсолютно все. Порой ты просто не в силах…
– Достаточно, – перебила меня ректор. – Ставлю вам высший балл за ответ на этот вопрос.
От услышанного я растерялась. Как? Что? Видимо, на моем лице было такое удивление, что глава академии пояснила:
– Это задание не только на знание магической теории, но еще и психологический тест. На то, как маг будет реагировать в критической ситуации, сможет ли признать свои ошибки, найти чужие или смириться с неизбежностью. Лишь немногие смогли ответить на этот вопрос столь блестяще. И вы, Николь Роук, в их числе.
Она поставила размашистую подпись в моем бланке поступления и протянула мне лист со словами:
– Добро пожаловать в академию.
Из дверей экзаменационного кабинета я вышла настолько счастливо-окрыленная, что казалось: еще немного – и взлечу. Вот только эйфория длилась недолго. Потому как услышала разговор двух парней, что ожидали своей очереди.
– Слышал, в этом году на факультет отбор уже закончен. Укомплектовали полностью, – смачно