съёжившись, сидел в заглушенной машине и разглядывал свой дом через запотевшее по краям лобовое стекло. Во взгляде сквозили усталость и обречённость.
В крайнем подъезде на девятом этаже выбиты стекла… А справа, на первом, окна целой квартиры просто исчезли: вместо них – только серая поверхность, похожая на дырчатый бетон, неровная, испещрённая раковинами и трещинами. Эта зараза выперла изнутри два дня назад; лезла изо всех окон, через сквозные розетки – к соседям; металлическую дверь квартиры выгнула пузырём, а затем просто выдрала… И застыла. Соседнюю дверь мужики потом вырубали ломами и кувалдами. Но в саму семьдесят шестую долбить побоялись, уж больно мерзко там что-то булькало и чавкало…
Побуревший берёзовый листок, застрявший в щели, мелко трепещет от зябкого осеннего ветерка… Рядом с крыши подъезда вдоль стены свисают странные, похожие на синеватые водоросли побеги, с которых на отмостку натекла лужа какой-то зелёной гадости…
Тротуар и дорога возле дома с некоторых пор побелели: с неделю назад весь асфальт вокруг дома внезапно начал дымиться, кто-то вовремя заметил, закричал, и жильцы от безвыходности начали поливать кто чем мог – вёдрами, тазиками, кто-то даже прямо из окон… Шипение, клубы пара… Жильцов в доме оставалось немного. Могли и не справиться… К счастью, через двадцать минут отчаянной борьбы налетел шквал, нагнал чёрные косматые тучи, и хлестанул такой ливень вперемешку со снегом, что только держись!
Тротуары, парковка, проезд – всё сохранилось и даже в приличном состоянии, только асфальт стал почему-то цвета слоновой кости… Всё пока складывалось не так плохо, учитывая, что на Школьную, к примеру, теперь не то что проехать – пройти было проблемно: растрескавшиеся дороги и газоны непрерывно ходили невысокими волнами, словно земля дышала и готова была вот-вот разверзнуться…
Вообще, дом сохранился просто чудесно на фоне остальных. Многие здания стояли с закопчёнными после пожаров стенами, некоторые вообще словно после артобстрела, а первая общага по Приморской просто рухнула после мощнейшего взрыва, похоронив под завалами серого кирпича сотни жильцов.
Нет, не «просто» рухнула! Неделю потом куча обломков шевелилась, как огромная амёба, не давая даже приблизиться пожарным и спасателям, распространяя ужасный запах и вселяя почти неконтролируемый страх во всех, кто оказывался рядом.
Гибель стольких людей разом казалась страшной трагедией, никто не мог представить, во что всё это выльется через неделю. Взбесившиеся дома, нашествия неведомых тварей, загадочные болезни и валяющиеся по улицам трупы…
Тимофей поморщился. Думать о трупах сейчас было не ко времени.
Вокруг не было ни души, несмотря на ранний вечер: люди теперь на улицы предпочитали без лишней надобности не выходить.
Хонду Тимофей решил оставить во дворе: выехать собирался с самого утра, ещё затемно. Заранее залил полный бак, закинул в багажник ещё и две полные канистры, запчасти по мелочи: релюшки, лампочки, бензонасос, пару камер на всякий случай и даже вулканизатор, как в старые