именно так ты хотела назвать его? Он фавн по сути своей. Самовлюбленный сатир! Поэтому он и правит сатирами и лесными феями. Хотя кто может назвать этот фарс правлением?
«Сейчас самое время умереть, – думала Индиль, не понимая ни одного сказанного им слова. – Он прекрасен. Раствориться в его голосе без остатка… слиться с ним… стать частью этого звука…» Она снова почувствовала легкое головокружение и позволила себе тихо вздохнуть. Оннед, казалось, не заметил этого.
Он прошел вперед и снова повернулся к нимфе спиной.
– Его отец был эльфом, и он был отличным полководцем. Мой отец ценил его… Но он был изгнан, – и, повернувшись к Индиль, с легкой усмешкой добавил: – за свои пагубные пристрастия…
– Любовь к нимфе Вы называете пагубным пристрастием, Милорд? – тихо произнесла она. Эти слова эльфа пронзили ее сердце словно острым кинжалом, и она вдруг почувствовала, как горячо и больно стало в груди.
Эльф же спокойно продолжал:
– Да, я так считаю, – он говорил медленно, выделяя каждое слово. – Любовь к нимфе – пагубное увлечение для эльфа. Оно губит его разум, делает уязвимым и ведомым. Именно эта любовь погубила Алкарона. Однако, надо отдать ему должное. Он был мудрым Правителем и сумел сохранить земли, благосклонно переданные ему нимфами. Ветур же – глупец! Он призывает нас! Он не хочет пачкать свои нежные руки, когда можно позвать Эльфийского Короля, ведь так? Он призывает меня очистить его лес от нечисти! Почему он сам не прибыл сюда с предложением о сделке? Ведь это сделка? – Эльф вопросительно посмотрел на нимфу, приподняв бровь. Ярость, на какое-то мгновение вспыхнувшая в его глазах, вдруг погасла. Все вокруг снова погрузилось в томительную тишину.
– Что я должна передать Владыке Ветуру?
Эльф обернулся на ее тихий вкрадчивый голос, и нимфе показалось, что он вовсе забыл о ее присутствии и лишь теперь вспомнил о ней. Король внимательно посмотрел на нее сверху вниз.
– Битва с воинами Тьмы не прогулка под луной. Это сильный и опасный противник. Вступая с ними в битву, я подвергаю опасности жизни моих воинов. Какую плату готов предложить твой король? Впрочем, я вправе сам назначить цену, я полагаю.
Он поднялся по лестнице к трону, остановился, величественно подняв голову, и произнес размеренно, выделяя, по своему обыкновению, каждое слово. Он всегда говорил только на эльфийском, хотя владел многими другими наречиями, и всегда говорил медленно и четко, поскольку считал, что эльфийское наречие слишком сложно для представителей других народов.
– Мы отстоим ваши земли. В качестве платы все Нимфийские Владения перейдут под мое правление. – Понизив голос, он продолжил: – Владыка Ветур станет наместником на этой земле, и его сыновья, и сыны сыновей его будут наследовать за ним.
Нимфа, оторопев, смотрела на Короля.
– Я справедлив, не так ли? Это достойная плата за услугу, о которой он просит. Ваша земля будет под вечной защитой эльфов. Вы будете живы и сохраните ваш лес. Разве не этого вы хотите?
– Я передам