была, возможно, и сейчас есть.
– Совсем забываю, что ты ведьма.
– Уже нет, – резко погрустнев, ответила Зина. И, немного помолчав, добавила: – Я сейчас сама не знаю, кто я.
– Извини, я не хотел обидеть, – в тон ей сказал Димид.
– Давай немного посидим в тишине, – почти шепотом сказала Зина. И, как всегда в таких моментах, обернулась в кошку.
Немного посидев в тишине, глядя в небо, Димиду что-то пришло в голову, и он повернулся к кошке.
– А ты почему постоянно облик меняешь? Тебе удобнее в кошке?
Та повернула на него голову и, обернувшись девушкой, ответила:
– Просто у меня не так много силы долго держать облик этой девушки. А в животных мне легче. И в кошке мне не удобнее, мне просто в ней больше всех нравится.
– А почему ты сказала «этой девушки», разве это не твой облик? – удивился Димид.
– Нет, я, сколько ни пыталась, не могу в себя обернуться. Получилось представить только вот такую девушку. – И она указала на себя.
– Так вот в чем дело, – как-то даже обрадовался сатир. – Дело в том, что твоей душе приходится тратить много сил на поддержание незнакомой формы. Животные – они меньше размерами, поэтому на них много энергии не нужно. А вот если ты вспомнишь, какая ты была, тогда все будет легче, душа вернется в свою родную форму.
– Я же только что сказала, что не могу обернуться в себя, – немного раздраженно ответила на поучения Зина. – Ты думаешь, я не пыталась? Целый год провела у зеркала и ничего.
– Ты не подумай, я не хочу тебя обидеть, просто хочу помочь, – оправдывался Димид. – Ты немного неправильно делала: ты хотела внешне себя изменить, но это никогда не получится, потому как мы привыкаем к своему облику и уже не замечаем деталей, да и сзади ты себя вряд ли помнишь. А тебе нужно почувствовать себя изнутри такой, какой ты была сама, а не твоя внешность.
– Не поняла, а как это сделать? – заинтересовалась Зина. Эта тебя ей была далеко не безразлична. Она в свое время Егора доставала вопросами про оборотничество, да так, что они даже поссорились на какое-то время.
– Давай я помогу, может, и получится. – Он протянул к ней свои руки. – Возьмись и закрой глаза.
Зина взяла его руки и, доверившись, закрыла глаза.
– А теперь почувствуй мои руки, вспомни, как ты чувствовала раньше, слушай меня и вспоминай, как слышала.
Зина стала гладить руки сатира, стала трогать его пальцы, сжала их и вспомнила, как она так же делала при жизни.
В памяти пробежали воспоминания: когда куда-то спеша, схватил ее за руку тот, ради кого она умерла, как он крепко сжал запястье. Она взяла в свои руки руку Димида и, положив ее на свое запястье, прижала. Сатир все понял и сжал пальцы. Зина надавила на его руку, давая понять, что сжать нужно сильнее. Сатир выполнил желаемое. Вдруг Зина вспомнила, как было больно руке в тот момент и как радостно от того, что ее возлюбленный не отпускает ее. По телу пробежала мелкая дрожь. Она вспомнила тот вечер, когда они бежали по лесу, как хрустели