в любом случае существует, – заметил он. – Давайте обсудим проблему с моей точки зрения. Вы хотите, чтобы я для вас таскал каштаны из огня. У меня лично к этому типу нет никаких претензий. Таких, как он, после войны остались десятки. Стрелять в человека во время войны и теперь – разные вещи.
Ренлинг погасил сигарету, его лоб прорезала глубокая морщина.
– Бесполезно вертеться вокруг горшка, – проговорил он неожиданно резким тоном. – Или да, или нет. Так как?
– Нет. За тысячу фунтов.
Ренлинг с любопытством глянул на своего собеседника:
– Это значит?..
– Это значит, – отрезал Корридон, – что я готов выполнить все, что требуется, но за несколько большую сумму. В сущности, вы сами предложили мне торг. Вы настаиваете, чтобы я рискнул собственной жизнью. Тысяча фунтов в этом случае меня никак не устраивает. Где гарантия, что этот тип не окажется хитрее меня и я не разделю участь ваших товарищей? Предположим, я выполню ваше задание, но допущу ошибку. В этом случае меня ждет виселица. И так и этак я ставлю на карту свою жизнь, а она, я надеюсь, стоит больше тысячи фунтов.
– Понимаю, – спокойно ответил Ренлинг. – Пожалуй, вы правы. Жаль, что мы небогаты, – простодушно добавил он. – Мне нужно посоветоваться с моими друзьями. При всем желании мы не наскребем больше полутора тысяч фунтов. А если выложим такую сумму, то сами окажемся без шиллинга.
Корридон смотрел на открытое, честное лицо своего собеседника. Сам он любил торговаться, вести двойную игру, но Ренлинг был честен, и Корридон понял – он говорит правду, споры ни к чему не приведут.
Торг закончился, не успев начаться. Корридон немного подумал, потом пожал плечами:
– Хорошо. Я согласен. Полторы тысячи решают дело. Правда, я рассчитывал получить больше.
– Я понял это, – смеясь, ответил Ренлинг. – Потому и сказал быстро. Не умею торговаться. Все же нужно посоветоваться с остальными. Может, они сочтут, что это слишком дорого.
– Поговорите с ними. Но половина – сейчас, половина – после завершения операции. – Он с трудом удержался от улыбки. – Послушайте, что скажут ваши друзья.
Ренлинг вышел, зато появился Крей. Ренлинг приказал ему убраться из комнаты, пока он будет разговаривать с Жанной и Жаном. При виде Корридона, небрежно развалившегося в кресле, Крей сник.
– Сядь и не суетись! – Корридон был само радушие. – Мне приказано присмотреть за тобой.
– Что они собираются делать со мной? – захныкал Крей. – Ты знаешь, что они замышляют? Ты тоже с ними заодно?
Корридон закурил и сквозь дым сигареты посмотрел на Крея.
– Возможно, ты недалек от истины, – безразлично проговорил он. – У меня нет ни малейшего представления, что они намереваются сделать с тобой. Да мне и наплевать на это. Ты был не в своем уме, когда надумал заставить их плясать под твою дудку.
– Да… – согласился Крей, нервно вздрагивая. – Но ведь я не мог знать этого заранее!