словах,
словно тайна покаяния
и разговор в мозгах.
Вне этой тишины,
что равносильно наготе,
или молчанию с немым,
в безмолвной пустоте.
Поэзия там вне стихов,
точнее свет, который остаётся
от них набором слов,
который вышел и может не вернётся.
Так собирается пространство,
ёжась от значения,
различных мыслей в царстве
сновидений, как только наступает пробуждение.
Врата алтарные сошлись.
Свет дрогнул и поник. Роман в стихах окончен.
Аплодисментов стая не взметнулась ввысь.
Исход сочувствующих сосредоточен.
Притих творец и аферист.
Изношены подошвы смиренного скитальца,
успели сливки мыслей смыслом напоить.
Всё кончено. Конец и отпечатки пальцев,
не пролистают больше сборники стихов,
даже если весело, а танцы есть триумф.
Кровосмешение. Пауза без слов.
И будто бы один язык на всех и слух.
Детали присутствуют в беседе.
В бездонном сосуде последняя капля покидает дух,
душа беснуется от страха в бреде.
Начало столетия. Порван барабан. Огонь потух.
Где он останется? Там, где цветут мандарины,
в неузнанном местечке, как и его создатель, дом,
в стране чудес, где дышат горы Апеннины.
Там есть дворец, там дети, там венок и трон.
Если смотреть на просвет,
то где-нибудь,
через сотню лет,
закончится путь и тебя уже нет.
Если это было вчера,
когда история пометила случай,
а внезапная смерть это игра,
доля судьбы, её участь.
Все свидетели,
если смотреть в рапиде,
точнее зрители,
вспомнят тебя в каком-то виде.
И кто-то уже без сил произнесёт твои строчки,
будто бы это не смерть,
на мгновение, продлевая отсрочку, поставила точку
и приоткрыла в белую комнату дверь.
А в жизни до неприличия, неудобно,
звенят позвонками похороны,
обличая посмертную маску подробно
и кружат над всем этим чёрные вороны.
Последний первый день
Он прибежит, как жеребёнок,
отбившийся от табуна,
с гирляндой из свежих ёлок
и бубенцов ночного серебра.
Встретим его всем миром света,
с надеждой, что он самый первый
и не похож, на дни другие в эстафете.
Я думаю, что этот день последний,
похож на паровоз,
на всех парах ревущий,
сжирающий угля обоз,
все тяжести невзгод несущий.
Эй! Кто там им заправляет?
Постой последний день.
Что впереди? Никто не знает.
Вселенская мигрень.
Какой он будет первый день,
лучистый, голубой, кровавый?
Кто будет править этим всем,
ведомый, левый, правый?
Он