соловьи поют навзрыд
В хитросплетениях сирени,
И внятен птичий алфавит
Поэту, лучику и тени.
Весенний день
Я в этот день заходил легковесно,
Предвосхищая дыханье весны,
Пил ароматы, и светлая бездна
Неба пророчила мне полусны.
Ветви сирени горели цветами
На лазуритовой вывеске дня.
Алыми сердца касаясь губами,
Эта весна воскресила меня…
Тучи, как лодки застыли на мысе,
Весь не истлею, весь не уйду,
Видно, оставлю и чувства, и мысли
В изрешечённом лучами саду.
Из поколений
Весною – лёгкие прогулки,
А летом – бдение в саду,
Где соловьёв напевы гулки,
Сирень кудрявится в цвету…
Где полыхающей монетой
За склоны катится закат,
И ночи мятные пропеты
Переговорами цикад…
Грибы по осени, а после
Музей мелованных картин:
Пруды рыбацкие замёрзли,
Кого-то выручил камин.
На стёклах – летопись мороза,
Уста печи отворены:
Горит юродивая проза
И распечатанные сны.
Пишу о шелесте мгновений,
Пока спокойно тает век,
Поскольку я из поколений
Озёр, туманов, горных рек.
Не лёгкая ночка
Облака порхают низко,
Звёзды вбиты в небеса.
Бог сейчас настолько близко,
Что видны его глаза.
Облака за крыши зданий
Вот зацепятся, гляди…
Нелегко мне от познаний,
Лёгших гирей на груди…
Трубы, здания, балконы,
Что сулит мне этот град:
Покаянье у иконы
Или сто ступеней в ад?
От раздумий мало проку:
Хорда круг пересечёт —
Напрямую верю Богу,
Ибо ясен мне исход…
Чернеют облака
Читать Верлена Поля,
Есенина, Барто…
Была бы только воля
Господняя на то…
Смотреть бы в тёплом кресле
В немой экран окна
И выпить водки, если
Лазурь в нём не видна.
Хотелось бы, конечно,
Родная мать-земля,
Бежать душою грешной
Строкою за поля:
Писать о жизни тяжкой
В уральских городах,
Уединившись с пташкой,
Кукующей в часах.
Златой, посеребрённый
Века прошли давно…
И цвета нефти чёрной
В окне идёт кино…
А мне бы так хотелось
Смотреть на светлый мир
И жить, чтоб сердцу пелось,
Рифмуя, как Шекспир…
Цветёт черёмуха
Цветёт черёмуха, цветут
Берёза, тополь, клён,
По небу образы плывут,
Сошедшие с икон…
Туман рисует комильфо:
Над зорькой растеклась
Белесой