это так. На рубеже 80-х и 90-х моему мужу представился счастливый случай съездить в Париж в командировку. Время было сложное, и вырваться в деловую поездку за счёт организации, да ещё и за границу, как я уже рассказывала, считалось поистине небывалым везением. Более того, он умудрился выбить командировочные и для своей жены, то есть для меня. Это уже можно квалифицировать как нечто из ряда вон выходящее, но мы были недавно женаты; страсть била ключом, так сказать, или даже фонтанировала; к тому же я так умоляла его предпринять что-то, чтобы моя поездка осуществилась, что, наверное, никто бы не устоял перед таким натиском. В завершение всего, я ждала ребёнка и, будучи на шестом месяце беременности, как любая женщина, воспользовалась этим мощным аргументом: «O, не оставляй меня одну в таком состоянии», – и так далее и тому подобное. Словом, благодаря неправдоподобно благосклонному расположению судьбы мы оказались в Париже. Остановились мы не в гостинице, а на частной квартире, которую его организация в целях экономии средств сняла для небольшой группы командированных из четырёх человек и меня, соответственно. У нас с ним, разумеется, была отдельная комната в этой квартире. Сейчас подобные условия кому-то покажутся неудобными, а возможно, даже унизительными; но мы были непритязательны и искренне радовались предоставленной возможности, а в запасе у нас имелось целых пять дней! Однако по приезде все мужчины тут же разъехались по делам, и я в одиночестве отправилась на свою первую в жизни прогулку по весеннему Парижу.
Я вдохнула его воздух! День был облачный и несколько прохладный, но это нисколько не омрачало мою радость, практически ликование! Демисезонное тёмно-зелёное свободное пальтишко полностью скрывало моё интересное положение, которое в силу особенностей моей фигуры и некоторых ухищрений ещё не стало достоянием общественности. Изумрудного цвета с розоватыми бликами шарфик кружился от ветра над моей рыжей копной, в то время подстриженной под короткое каре, и, думается мне, я выглядела весьма органично на парижских улицах.
Энергия молодости стремительно вознесла меня на Монмартр16. При совершении восхождения у меня начала кружиться голова, но не от высоты или недомогания в силу моего щекотливого положения, а от полноты чувств, так сказать. Непередаваемое очарование старой Франции, за которой стекаются потоки туристов со всего мира, вскружило мне голову. Извилистые крошечные старинные улочки, изящные кафешки, очаровательные магазинчики с оригинальными вывесками – всё казалось таким милым и кукольным, как бы вовлекающим меня в какой-то вымышленный мир; и я начала утрачивать ощущение реальности настоящего.
В таком гипнотическом полуобморочном состоянии я набрела на Мулен де ла Галетт17. Белая арка, обильно обвитая сочным зелёным плющом; cлева от входа – стройная высоченная яблоня в нежно-розовых цветках и красующаяся справа на некотором возвышении мельница, которую