предысторию. Ведь Августа тогда как раз пошла в школу в первый класс. И в школе ей не понравилось. Особенно поначалу. Все эти косички, бантики, платьица. А главное, сами девочки одноклассницы. Она-то думала, что у неё наконец появится куча подруг – прямо как у Вари. Августа действительно искренне хотела дружить чуть ли не с каждой девочкой в классе. Но выяснилось, что на самом деле все совсем не так просто, как она себе представляла. Во-первых, оказалось, что начать с кем-то общаться вообще довольно сложно. А во-вторых, другие девочки часто вели себя по, ее мнению, весьма странно. А вернее, не очень честно. Августа врать никогда не умела, да и до сих пор так и не научилась. Либо говорит правду, либо вообще молчит. Так уж она устроена. Но сейчас Августа уже опытная и много знает об отношениях межу девочками, а тогда, в первом классе, ещё ничего не знала. Поэтому первые несколько дней она сидела за партой молча и просто присматривалась ко всем – кто ей нравится, а кто нет. Между тем, большая часть девочек уже успела не только подружиться, но и перессориться.
Августа же просто наблюдала. И часто совершенно не понимала, почему ее одноклассницы ведут себя так необычно. Они могли обижаться друг на друга из-за того, что одна подсмотрела в тетрадь другой. «А чего, жалко, что ли – да пусть смотрят…»– размышляла Августа. Или даже заплакать потому, что соседку какой-то там мальчик дернул за косичку. «Чего плакать-то – надо развернуться и врезать ему хорошенько, делов-то…» – снова размышляла Августа. А ещё, все девочки постоянно то дружили друг с другом, то не дружили. Это было для Августы самое удивительное. Ей казалось, что если уж подружились, то навсегда. Однако выяснилось, что это совсем не так. Маша уже к третьему дню успела подружиться едва ли не со всеми девочками класса, однако к пятому дню с большей частью из них она больше не дружила. Кира ей очень нравилась сначала, но та вдруг начала постоянно ябедничать учительнице на собственных же подруг. Августа, конечно, сразу вычеркнула ее из списка. Серафима тоже была вполне симпатичной, пока не устроила глупую истерику из-за того, что у неё не получается так хорошо вырисовывать узоры, как у ее соседки по парте Лизы. «Узоры это вообще глупо, а плакать из-за них тем более!» – сразу решила Августа.
На первых выходных она поймала свою старшую сестру Варю и прямо спросила, почему девочки в ее классе ведут себя так странно? Варя сначала долго смеялась, а потом принялась объяснять.
– Густа, послушай, это все полная ерунда! В первом классе почти все девочки такие, но потом они исправятся и станут совершенно нормальными. Я уверена, что многие из нынешних плакс и ябед буду потом тебе отличными подругами!
– Зато я совсем в этом не уверена, – мрачно сказала Августа и пошла играть с тогда ещё двухлетним Степкой. С ним хотя бы все было понятно. Когда плачет совсем маленький мальчик, это нормально, но вот когда слезы льёт семилетняя девочка… Ну, тут повод должен быть уже очень серьёзным, а иначе это глупость. Так думала Августа. Сама она старалась, чтобы никто не видел, как она плачет. Поэтому, если и впрямь