предыдущим, нечто новое и полезное для государства. Однако в тираннии заложены и отрицательные черты: «Все тиранны, которые были в городах эллинов, заботились только о самих себе в отношении личности и процветания дома» (I, 17, 1). Что это значит? «В продолжительное время эти тиранны вели себя добродетельно и благоразумно… город был управляем ранее учрежденными законами, кроме того, что они всегда заботились о том, чтобы на государственных должностях был кто-либо из их родственников» (VI, 54, 5–6).
Можно сделать заключение, что тиранния законов не уничтожает, однако тиранн не подвластен им и, что весьма важно, не в силу своего особого правового соложения, а вследствие фактической власти (сравн. Ath. Pol., cap. 7–8). От разумного проявления этой власти он легко может перейти к суровому (χαλεπός), что приводит к торможению в развитии государства. Тиранны сосредотачивают внимание на своей персоне (I, 17; VI, 55,3; 59,2). Это делает тираннию невыносимой и в конце концов приводит к ее упразднению. Интересно, что именно так понимает отрицательные черты неограниченной власти Софокл, изображающий в «Антигоне» столкновения Креонта с определенными установлениями (νόμοι). Креонт ставит себя выше таких установлений, вследствие этого он становится наглым и бесчестным (ὑπέραυχος). Сущность этого столкновения формулируется в монологе Антигоны (450–460); его основу составляет опять-таки не само обладание властью, а ее неправильное использование, что сближает с Фукидидом другие, рассмотренные в предыдущей главе, пассажи Софокла.
Таким образом, Фукидид рассматривает раннегреческую тираннию как единое, присущее всей Греции явление, вполне закономерное и обладающее рядом как положительных, так и отрицательных черт. Терминологически слово τύραννος употребляется Фукидидом в значительно более широком смысле, чем Геродотом. Тираннии он придает черты абстрактного единовластия и не вкладывает в этот термин отрицательного содержания a priori.
Оценку Фукидида можно назвать первой целостной оценкой тираннии извне; с другой стороны, именно на его оценке базируются в значительной степени Аристотель и Диодор Сицилийский, исходившие однако из другого философского обоснования тираннии. Наконец, взгляды Фукидида на раннегреческую тираннию теснейшим образом связаны с тем пониманием единовластия, которое можно наблюдать не только у него, но и у Софокла и Еврипида.
Πόλις τύραννος у Фукидида
В Первой книге у Фукидида дважды встречается выражение πόλις τύραννος (I, 122, 3; 124, 3). Термин, употреблявшийся ранее исключительно применительно к человеку, прилагается к городу. Поэтому встает вопрос о том, как следует понимать это выражение. Решение его опять-таки обеспечивается сравнительным материалом Еврипида. Следует отметить, что последний иногда употребляет слово τύραννος в значении, близком к прилагательному τυραννικός (El. 478, 516–517 и др.), что значит однако «присущий тиранну», «свойственный тиран-ну», но никак не «обладающий качеством тиранна». Таким образом, перевод «тираннический город», предложенный С.А.Жебелёвым