Ведь вальтарх понятия не имел, как отнесется ко всему Малика позже. Учитывая, что и она сама не своя после всего случившегося. Сбита с толку и сбита с ног его собственным напором, желанием.
Но одновременно все происходило так правильно, так честно.
Она принадлежала Альрию. Хотя еще об этом не знала. И Вехлер не понимал, не знал.
Вальтарх снова и снова брал ее. Рычал, изливался, ощущая, как стояк охватывают пульсирующие мышцы Малики. От этого ощущения у него в голове мутилось. Едва вспыхнувшие лучиками света мысли таяли в густом тумане возбуждения. Пьяный, какой-то невменяемый, совершенно потерявший контроль над собой… Вот каким стал Альрий. И уже ничего нельзя было изменить.
Была она и весь остальной мир.
Были их мгновения слияния и все остальное время без нее.
Ее тело. Необходимое. Их контакт. Близкий до предела.
И это сжигающее все внутри дотла желание, которое можно было потушить лишь одним способом. Пока все нутро к Рардаху не оплавилось.
Малика
Я сама не поняла, как очутилась на большой кровати, распластанная и распятая безумием удовольствия. Оно еще звенело в каждой клетке, звучало мощным струнным оркестром в каждом нерве, и я ничего не могла с собой сделать. Внутри меня все еще взрывались сверхновые наслаждения…
Мышцы гудели от напряжения и тут же все тело ухало в негу. И так несколько раз.
Контраст получался таким, что я даже слова сказать не могла. Только дышала, только жила этим мигом и этими ощущениями.
Это было просто… нечто.
Других слов не находилось.
Альрий навис, уткнулся носом в плечо и молчал, тяжело дыша.
Я понимала: надо куда-то бежать, что-то делать, предпринимать.
В первую очередь срочно объясниться! После такого это будет куда сложнее, чем прежде…
Но мысли смешивались в сумасшедший коктейль, закипали в голове и окутывали знойным маревом блаженства.
Хотелось до предела потянуться и поймать этот кайф, когда каждая мышца наливается силой и энергией. На какое-то время сохраниться в нем, отбросив все остальное…
На мгновение просто быть в этом невозможно-приятном ощущении.
Что это было? Я не могла ответить.
Словно на какое-то время я перестала быть собой. А может наоборот – стала собой? Черт его знает!
Я уже столько времени не отдавалась мужчине. Но даже несмотря на это осознавала, ощущала – такого я еще не испытывала. Как бы картинно или книжно ни прозвучало.
Альрий вдруг чуть приподнялся на руках и заглянул мне в глаза.
Зеленые зрачки, подернутые мутью вожделения, начали немного проясняться.
В них будто мелькали сотни мыслей, вопросов. Быстро, как при ускоренной перемотке.
Вальтарх прочистил горло, и я ожидала – он что-то скажет. Вместо этого Альрий вдруг подался вперед и поцеловал меня: в щеку, в нос, в другую щеку. Принялся покрывать поцелуями мое лицо, плечи, шею…
А затем просто откатился и подхватил меня. Слова сказать не успела, а мы уже стояли под тугими струями душа. И шелест воды казался