3
Несколько дней я провела в полиции. Меня допрашивали снова и снова. Что знала, я, конечно, рассказала, но мои слова мало помогли делу. Выпустили меня как раз в тот день, когда нужно было отдавать первый взнос за кредит. Если с банковскими процентами мы с мамой еще могли справиться, то от ростовщиков отвертеться было практически невозможно. Вот-вот на пороге покажутся коллекторы, и придется держать ответ.
– Что будешь делать?
Мама нервно меряет шагами комнату, встряхивает кудряшками и заламывает пальцы – давняя привычка. Она так делает всегда, если сильно нервничает.
– Н-не знаю, – потухшим голосом отвечаю я.
Плакать я уже не могу. Нет ни сил, ни желания. В душе разливается такая пустота, что я все чаще выхожу на балкон и смотрю с высоты третьего этажа на родную землю. Она притягивает к себе магнитом и манит как естественный выход из положения. Нет человека, и нет претензий к нему.
Вот только падение с такого низкого этажа не принесет ничего, кроме боли. Сломаю пару конечностей, и все. И непутевая дочка в нагрузку к долгу ляжет на хрупкие плечи мамы, а она, видит бог! этого не заслуживает.
– Нет выхода, выхода нет, – бормочу я, меряя шагами комнату.
Мастифа печально поднимает веки и вздыхает: она со мной согласна.
Услышав бряканье ключей в замочной скважине, бреду в прихожую.
Мама врывается в квартиру в крайнем возбуждении. Ее глаза горят огнем. Рот кривится и кажется издалека маской клоуна: губная помада, наложенная неровно, делает его больше и безобразнее, чем он есть на самом деле.
– Что случилось? – пугаюсь я и осторожно оглядываюсь на дверь: вдруг следом ворвутся бандиты с ножами наперевес.
– Есть выход! – кричит мама и хватает меня за руки. – Варвара, есть выход!
Она хохочет и кружит меня по комнате. Бедная Абби трусцой удирает из-под наших ног и ложится за диваном. «Ох уж, эти ужасные люди!» – так и читается в ее печальных глазах.
Я с ней согласна. Возбужденная мама – тот еще экстрим для окружающих. Наконец она останавливается и пристально смотрит в глаза.
– Какой выход? – выдыхаю я.
– Трудный, но есть.
– Тогда зачем предлагаешь, если трудный? – интерес к маминой идее тухнет.
– Эх, боюсь, ты не справишься, – мама оглядывает меня.
– А что я?
– Из другого теста сделана. Кишка тонка. Силы духа в тебе нет. Ведомая слишком.
– Мама, не тяни кота за хвост!
Мастифа насторожено открывает глаза и смотрит на свой зад: «Хвост? Кто сказал хвост? Мой на месте».
Я не хочу ничего знать, но выбора нет, приходится слушать.
– Нужно провернуть большое дело.
– Ограбить банк? – я горько смеюсь. – Представляю картинку: мы на цыпочках крадемся к сейфу, а в зал врывается охрана.
«Кто такие?» – кричит.
А мы: «Ветеринары. Приехали к тигру». Правда, Абби?
Я резко наклоняюсь и хватаю мастифу за шею. Она испуганно вырывается и на всякий случай отбегает подальше.