сильно переживал, к тому времени у меня уже завелись поклонницы и свой круг общения, но депрессняк периодически накатывал. Девушка при расставании в сердцах довольно грубо бросила, что она на одном поле со мной даже срать не станет. Из этого, устойчивого, в общем-то, выражения и родилась идея акции. В то время шел нешуточный конфликт между газовиками и нефтяниками. То ли какие-то земли они не поделили, то ли месторождения, фиг их разберешь. Конфликтовали везде, где только можно, – в СМИ друг про друга регулярно компромат сливали, натравливали прокуратуру и полицию, другие проверяющие органы. Нанимали людей для уличных акций протеста. В общем, дрались – не то слово. Между ними шла настоящая война. Информационная, подковерная с привлечением чиновников и ведомств. Однако война войной, а обед, как говорится, по расписанию. На майские праздники руководство и газовиков, и нефтяников традиционно вывозили персонал за город на корпоративы. Базы отдыха находились не так, чтобы совсем близко друг от друга, но примерно в одной стороне. Вывозили сотрудников организованно на автобусах.
Мы заменили водителей автобусов на своих соратников. Как? Кого-то тупо накануне напоили, кого-то соблазнили молодой активисткой. В автобусах на каждое сиденье положили бутылку с водой, в которую подмешали пурген. Запаслись туалетной бумагой. Через какое-то время по многочисленным просьбам возжелавших вдруг посрать тружеников нефти и газа остановились около заранее выбранного поля. Кто пил воду – моментально выскочили, кто – нет, остался. Из одного автобуса выскочили нефтяники, из другого, следовавшего за ним, – газовики.
Теперь, товарищ лейтенант, представьте картину. Поле. Около одного автобуса у кромки поля срут нефтяники, около другого – враждующие с ними газовики. На том же поле. Мы сфотографировали все это и распространили в интернете – «Газовики и нефтяники срут на одном поле: мир, дружба, жвачка!». Назвали акцию «Поле мира». Фотографии разлетелись по соцсетям и СМИ. Акция вызвала хорошую реакцию. После какие-то серьезные дяди из Москвы заставили враждующие стороны прекратить военные действия друг против друга.
– Рискованно. Никто на вас заявление в полицию не написал за попытку отравления?
– Обошлось. Это была последняя акция анархического движения. Все старички куда-то разбежались. Разочарованные в людях. В собственной нужности. А я присоединился к борцам с коррупцией. Мне снова насрать на то, кто сколько украл. Мой организм требует адреналин. Именно поэтому я не должен нести ответственности за все эти выходки. Не я, а потребность организма в адреналине определяет мои действия.
– Если исходить из твоей логики, то наркоманы и алкоголики тоже должны быть освобождены от ответственности?
– Не-не, не путайте сознательное с осязательным. Алкоголики и наркоманы в какой-то момент сами осознанно выбрали себе путь, который привел их к зависимости. А я такой путь не выбирал. Организм у меня такой. Он не может без адреналина. Именно поэтому я не должен привлекаться