и еще более насмешливыми комментариями, которые стихли с появлением учительницы.
На перемене к Славе подошла Лена Смирнова, рыжеволосая и жизнерадостная. За лето она стала, пожалуй, хуже. Зачем-то вытравила веснушки, которыми солнце щедрой огненной рукой осыпало ее круглое личико, стала сильно краситься. Как будто стала намного старше с выбеленной кожей и кричащим макияжем. Слава невольно поморщился, но взял себя в руки, улыбнулся:
– Привет, Лен, выглядишь супер.
– Привет, Славик, – натянуто улыбнулась в ответ девушка. – Хотела спросить тебя, что делаешь вечером?
Корнеев немного растерялся. Нечасто девушки сами звали его на свидание, несмотря на его внешность.
– Да ничего особенного, в компе посижу, – не нашел ответить ничего лучше.
– Пойдем в кино? Сегодня новинка, фантастика!
Корнеев помялся и… Отказался. Сказал, что вспомнил: отец просил быть сегодня дома вечером. Никогда Славе не нравилась Смирнова. Красивая, веселая – да. Но была в ней та самая пустота, которая всегда отталкивала Славу от ровесников. Посмотришь: вроде человек, как человек, а присмотришься – в глазах вакуум, бессознательность. И мысли никакой не видно, только возбуждение при виде нового телефона или еще какого-нибудь гаджета.
Смирнова густо покраснела под слоем краски и молча отошла. Эх, Слава! Не сообразил, что смертельно обидел девушку. А обиженная Смирнова – это практически стопроцентная вендетта. Он сказал и забыл, его увлекли разговоры с ребятами, обсуждение различных новостей…
Вечером Корнееву пришло сообщение: «Пойдем в кино? Сегодня классный фильм.» Сообщение было от… Фреди. Слава без раздумий хотел ответить отказом, но пальцы словно зажили самостоятельной жизнью, не зависящей от Корнеева. Они запорхали по клавиатуре, печатая слова: «Где встретимся?»
Она была в цветастом платье и легкой курточке, таких же невзрачных и несуразных, как вся её одежда. Слава подошел к Фреде, смущенно отводя глаза. Он сам не понимал, почему согласился пойти в кино не с красавицей Ленкой Смирновой, а с Фредей. Недоумение это сквозило во всем его облике. Несколько раз Слава порывался уйти прямо из зала, но… Почему-то оставался.
После фильма вышли на улицу. Уже стемнело. Слава пошел провожать Фредю. Они неспешно шагали по улицам, вдыхая запах горящих веток и мусора, обычный осенний аромат. Далекий горький дым от костров будоражил ноздри, навевая светлую грусть.
– Как-то никогда не разговаривали с тобой. Расскажи о себе, – прервал молчание Слава. Сейчас ему стало легко рядом с Алиной. Он даже перестал мысленно называть ее «Фредя».
– Мы переехали сюда с отцом и мачехой. Мама умерла, когда мне пять лет было, – Алина стала рассказывать о своей нелегкой жизни падчерицы. Голос девушки показался очень приятным и певучим, Корнеев сам не заметил, как попал под обаяние этого волшебного звука. Даже привычное лицо Алины в свете фонарей выглядело таинственно и привлекательно. Слава почувствовал единение