губами, задумчиво посмотрев на потолок. Потом помотал головой.
– Мне кажется, что я разглядел номер, но уже не уверен, – разочарованно выдохнул он. – Увидел, что это черная «Волга», и сразу решил начать действовать.
– Хорошо, спасибо тебе, Ваня, – поблагодарил мальчика Камышев, мысленно выдыхая от осознания, что чертовщиной здесь все же не пахнет. – И не забудь, о чем мы с тобой договорились…
– Честное пионерское! – школьник выпрямился и приложил ладонь ко лбу.
– Верю, – кивнул Валерий. – И ты мне еще вот что скажи…
– Товарищ следователь! – кашлянув, строго обратилась к нему Петрик, но Камышев жестом показал, что ему нужно еще буквально пару минут.
– Раз ты столько знаешь о диверсантах, – Валерий использовал свой опыт общения с племянником, сыном сестры, которому сейчас было примерно столько же, сколько и Ване, – то наверняка что-то слышал о девушке на танцах… Она, как говорят, тоже на этой черной «Волге» ездила.
– Конечно, слышал! – гордо сообщил Ваня. – Потом она пропала, когда один из парней погнался за «Волгой» на мотоцикле. Они мчались очень быстро, и вдруг на повороте из окошка машины вылетела черная простыня, закрыла ему лицо… Он ничего не видел, вылетел в кювет и разбился. А потом на этом повороте нашли много поломанных мотоциклов, но трупов не было. И та девушка больше не появлялась.
Камышев, услышав эту историю, кисло улыбнулся, но все равно поблагодарил Ваню Самуйлова, который сразу же побежал к родителям, ждущим его на крыльце школы. Черная простыня, значит, вылетела…
– Зоя Михайловна, Зоя Михайловна! – в кабинет директрисы без стука ворвалась ураганом испуганная женщина лет пятидесяти с окрашенной фиолетовой краской сединой. – Там Дмитрий Борисович ногу сломал!
– Как сломал? – Петрик, поначалу явно планировавшая испепелить неожиданную гостью своим гневным взглядом, была сбита с толку. – Что произошло, Эльвира Константиновна?
– Сорвался с каната во время урока! – дама с фиолетовой шевелюрой от волнения пританцовывала на месте.
– «Скорую» вызвали? – Камышев перехватил инициативу. – Показывайте, где это произошло.
В спортзал они примчались целой делегацией – оба следователя, Петрик, а также постоянно охающая и причитающая Эльвира Константиновна. Пострадавший лежал на деревянном полу, мужественно сдерживая стоны, его осматривала школьная медсестра, а испуганные ребятишки окружили место происшествия полукольцом.
– Дмитрий Борисович, как это случилось? – Петрик решительно приблизилась к пострадавшему физруку.
Валерий узнал его – это был тот самый педагог, которого проигнорировала молодая красотка, встреченная ими в коридоре и бубнящая что-то непонятное, будто заклинания какие-то читала. И опять калининскому следователю вспомнилась прабабка Маша с ее рассказами про ведьм, но он тут же отмахнулся от назойливых мыслей.
– Не знаю, Зоя Михайловна, – физрук говорил с трудом. – Ребятам показывал упражнение, канат резко порвался, и… В общем,