промокла до нитки. Свет факелов беспомощно плясал на белых клубах пара, не в силах проникнуть вглубь. Достаточно было сделать лишь один неверный шаг, ступить на сыпун или на скользкий камень, чтобы сорваться вниз. Однако чернобородый кузнец хорошо знал дорогу. Впереди всё чётче вырисовывалась, выступая из дымки, отвесная стена, а посреди неё – тёмный провал пещеры.
Кузнец и мужчина в чёрном приблизились ко входу и застыли на пороге. Пещера напоминала огромную шахту, ведущую в жуткие и тёмные недра горы. Даже белые щупальца тумана с опаской отступали перед этой пропастью.
– Если позволишь, я останусь здесь на всю ночь, – тихо вымолвил путник. – Обещаю, что не сделаю ничего дурного священному источнику.
– Да как бы с тобой самим ничего худого не случилось, – усмехнулся мастер Двейг. – Источник этот будет древнее всех нас вместе взятых, и уж что-что, а обидеть его ещё никто не сумел…
– Рад слышать, что ты это понимаешь, – устало кивнул путник. – Я осознаю всю важность священного места, а также и то, что не смогу заслужить твоего доверия в столь короткий срок. Просьба же твоя требует немалых сил, восполнить которые я могу лишь здесь.
– Горы не прощают слабости, а ложь – это слабость, – проговорил кузнец. – Так что мне будет достаточно одного твоего слова.
Он поклонился и ушёл, оставив незнакомца в одиночестве. Выждав, пока кузнец исчезнет за стеной туманов, мужчина в чёрном затушил факел. Даже в самой тёмной ночи ему было достаточно света, чтобы видеть, и пламя огня лишь слепило приспособившиеся к тьме глаза.
Некоторое время странник осторожно спускался по крутому скату гигантского коридора, пока не оказался в величественном зале. Пещеру наполняло сияние, невидимое обычному глазу при свете пламени или солнца. Высокие каменные своды переливались миллионами живых искр, словно ночное небо в ясную погоду. Россыпи голубых и жёлтых звёзд порхали в вышине, выхватывая из темноты слоистые складки стен и огромные сосульки, что свисали с потолка и вздымались из-под земли подобно древним клыкам замурованного в скале чудища.
Кое-где каменные глыбы соединялись в диковинные колонны или сложные фигуры, как будто древние герои и невиданные животные застыли в оковах вечного сна. Кто знает, возможно, так оно и было. Немногие смельчаки, пожелавшие испить живой воды, знали правила этой магии. Теперь у их окаменевших ног, невзирая на время года, расстилались вечнозелёные ковры мхов, и раскрывали узорчатые веера папоротники. Среди растений журчали тонкие нити ручьёв.
Следуя вдоль воды, странник осторожно прошёл в глубь пещеры – туда, откуда родник брал начало. Он опустился на один из камней у самого источника и, прикрыв глаза, оказался в пространстве, напоенном ещё большим светом. Мужчина вошёл в переливающуюся золотом реку и погрузился в её живительное сияние.
Чтобы пополнить силы, ему не нужно было пить живой воды. Его магическое тело было достаточно крепким сосудом, способным самостоятельно вобрать недостающую витали.
Утолив