губ не было ни капли нежности. Только животная страсть, от которой у меня мгновенно снесло крышу. Я отвечала Диме, а в голове всё плыло от возбуждения. Мимолётный страх предстоящего мелькнул в голове, но мгновенно исчез. Теперь я не сомневалась ни на йоту в том, что делаю.
Когда Дима завёл меня в огромную ванную и начал раздевать, я немного растерялась. Почему-то представляла, что мы отправимся в спальню, где избавимся от одежды и займёмся сексом. Но у Дмитрия, кажется, были свои планы.
Он отстранился на секунду. Стащил с себя футболку, взялся за ремень джинсов. Когда остался в одном белье, я залипла взглядом на мышцах, перекатывающихся под кожей. Не каждый парень в двадцать мог похвастаться тем, что настолько следит за своим внешним видом.
– Что? – хрипловато спросил Дима, на что я покачала головой.
Завела руки за спину, расстегнула застёжку бюстгальтера. Тонкое кружево оказалось на полу и теперь настала очередь Дмитрия жадно смотреть на меня.
– Ничего. Я тебя хочу, – в тон ему ответила и, схватив приоткрытым ртом порцию кислорода, словно перед тем, как полететь вниз на американских горках, стянула трусики.
Дима галантно подал мне руку.
«Прямо как джентльмен перед балом восемнадцатого века», – мелькнуло в голове.
Я послушно взялась за протянутую ладонь и, перешагнув бортик ванны, оказалась на холодном акриле босыми ступнями.
Стащив с себя бельё, Дима присоединился ко мне. Я застенчиво отвела взгляд от стоящего колом члена. Несмотря на то, что видела его не далее чем утром, отчего-то меня захлестнуло смущением.
– Сядь на бортик и разведи ноги, – велел мне Дмитрий.
Я зарделась ещё больше. Он что, хочет меня взять прямо здесь? Всё же послушно устроившись там, куда мне указал Дима, я свела ноги вместе. Он хмыкнул и, опустившись передо мной на колени, взял в руку лейку душа. Вторая рука уже ласкала мою обнажённую кожу. Пальцы провели по бедру, чуть сжали, потянули.
– Доверься мне. Я хочу сделать тебе хорошо, – шепнул Дмитрий, и я повиновалась.
Прикрыла глаза, расставила ноги. Когда на тело попали прохладные капли, охнула от неожиданности. Вода упругими струями била по напряженной донельзя плоти. Дима направил душ мне между ног, и я вскрикнула от остро-болезненного удовольствия.
Тут же инстинктивно свела бёдра вместе, но мгновением позже сама раскрыла их и, оперевшись руками на бортик, подалась навстречу ощущениям.
Это было какое-то незнакомое до этого момента чувство. Стыдливости, наслаждения, возбуждения. Когда длинные пальцы скользнули по промежности и растерли ее, я застонала. Дима убрал душ и, наклонившись, провел языком по лону, слизывая капли воды. Снизу-вверх, затем обратно. Втянул ртом клитор и пососал.
Мой стон превратился в громкий вскрик. В венах запульсировало острейшее удовольствие. Движение губ и языка стали более настойчивыми и смелыми. Я же пыталась как можно шире открыться, едва удерживаясь, чтобы не положить руку на затылок Димы и не вжать его лицо сильнее в свою промежность.
Кончила