отодвинул полупустую кружку в сторону. – Сперва познакомимся… А дальше, как пойдёт.
Трактирщик тяжело выдохнул.
– Захаживали давеча ко мне пару стражей. Пили, ели, говорили. И вот один из них, залив за шиворот несколько рюмок ржаной, разговорился. Пропуская сетования, завтра в полдень по Торговой Площади торжественно провезут герб Бромора из чистого золота, об этом, кстати, сегодня объявляли несколько раз. Это подарок Принца каждому поселению Королевства в честь первого тысячелетия Одрии. Везут его из самого Ильтура, поэтому, я думаю, сопровождать процессию будут как раз-таки столичные стражи, а наши же им будут просто помогать. Поэтому, что-то подсказывает мне, что даже если этот твой «неприятель» и возьмётся за это дело – его никто не будет ждать с распростёртыми объятиями…
Элдрин задумался, но ненадолго.
– Замечательно!
– Замечательно? – открыто недоумевал Камлан.
– Конечно! Посмотрю на этого вора во всей красе. Похитить предмет, ценой в небольшую деревеньку посреди площади, полной людей, да ещё и на глазах у ильтурских стражей… Это было бы превосходно!
– Ох, Элдрин, с годами я начинаю понимать тебя всё меньше…
Их диалог был прерван звучным мужским голосом. Худощавый длинноволосый блондин вещал со сцены:
– И снова здравствуйте, друзья! Продолжим? Следующая песня посвящается именно вам! Тем, на чьи твёрдые плечи опираются города!
– Ха, что сейчас начнётся, – усмехнулся трактирщик.
Уголки его губ во время этой фразы неохотно поползли вверх, а вот в зелёных глазах отразились тревога и грусть. Видимо, Камлан знал, о чём говорил тот артист.
Заиграла музыка. Она была медленной, размеренной… Будто музыканты вместо отдыха в подсобке всё это время двигали тяжёлые шкафы. Даже лысый скрипач не хотел играть, а просто лениво качался из стороны в сторону. Ранее вещавший со сцены забренчал на лютне и запел:
«День близится к концу, почти закат.
Работал ты как волк, как мул устал.
Но возвращаться в дом отнюдь не рад –
Жена уж приготовила скандал!
Погрыз твои ботинки мерзкий пёс,
От плачущих детей бежишь в сортир,
Дурные вести лекарь твой принёс…
Ты плюнь на всё и приходи в трактир!»
Тут филонящий скрипач с возгласом «ха» широко раздвинул ноги, твёрдо упёршись ими в пол, резко изменился в лице и задорно принялся играть.
Это буквально подхлестнуло постояльцев. В зале почувствовалось оживление. Элдрин и сам ощутил лёгкое желание пуститься в пляс.
Певец отложил в сторону лютню и начал расхаживать по сцене, будто обращаясь словами песни то к одной части зрителей, то к другой:
«Здесь места не нашла беда,
Что льётся через край.
Ты приходи скорей сюда,
Побольше наливай!
Работа коль твоя – помёт,
Ты сел давно на мель,
Тогда тебя, мой друг, спасёт
Хмельной медовый эль!
А если вдруг совсем не здрав,
Не в шутку