и не один день.
– Я не хочу есть. И переодеваться тоже не буду. Мне и так нормально, – почти не соврала.
В том плане, что есть действительно не хотелось. Лучше пить, желательно сразу всё – до дна. А переодеться я и на вилле Оливейра смогу, во что-нибудь куда более… не такое, что дал он. Это при условии, что вернусь. Последнее, к слову – самое насущное из всего, но озвучить вслух… пусть будет, не решилась. От греха подальше. От этого оборотня чего угодно ожидать можно.
Вот и он явно размышлял в том же направлении, присел передо мной на корточки, рассматривая, будто экзотическую зверушку в витрине зоомагазина.
Нервно сглотнула и заставила себя сосредоточиться на бутылке с водой. Пить же хотелось. Вот и принялась пить.
– Ты, кажется, не поняла, лапочка, – вновь ухмыльнулся, шире прежнего, и куда как жёстче. – Я не спрашиваю, чего ты хочешь. Ты наденешь это платье. Сама. И поешь. Тоже сама. Или я тебя заставлю это сделать. Выбирать тебе.
Ни капли не сомневалась в осуществлении озвученной угрозы…
Не раз убеждалась в его правоте.
Тем удивительнее собственное упрямство…
– Если сказала: «не хочу», значит не хочу, – осталась стоять на своём, сделав всего два жалких глотка.
Вода буквально в горле застряла.
– Лапуль, ты если так сильно по мне соскучилась, так сразу и скажи, – прищурился Демон, рассматривая меня по-особенному пристально, но прежде чем я серьёзней задумалась об этом, ухватил за талию и притянул к себе ближе. – Ты же знаешь, я всегда помогу тебе это исправить, – прошептал уже в губы, в то время как свободной рукой принялся банально рвать на мне свадебное платье.
В лёгкие ударил запах костра. Он же разнёсся по венам жгучим жаром. Бутылка с водой выпала из рук, разливаясь на пол. И, наверное, во всём этом я должна была помнить о том, что стоило бы как минимум сопротивляться, но почему-то разум сосредоточился на одной не совсем уместной детали.
Почему на мне нет нижней части белья?…
Ощутила это ещё острее, едва мужская ладонь сжала ягодицу.
– У меня есть пара! – сорвалось с уст неосторожное, вместе с моей запоздалой попыткой отодвинуться и вырваться.
Метка на моём левом плече тому прямое доказательство.
– И это не ты, – закончила совсем тихо.
Почти сразу пожалела об этом.
С другой стороны, сам что ли слепой?
Такое не пропустишь…
Если, конечно, не всё равно.
– Ну вот, а я почти был согласен не убивать твоего сахарного волчонка, – вздохнул Демон с наигранной грустью.
Заново отругала себя за излишнюю болтливость.
– Ты ничего о нём не знаешь, – отозвалась враждебно.
Рафаэля Оливейра называли по-разному, от напыщенного пижона до ледяной глыбы, но точно не сахарным, и уж точно не волчонком, несмотря на то, что мы были почти ровесниками.
– Да неужели? – выгнул брови пустынный альфа, продолжая зло и ехидно скалиться, в то время как его пальцы принялись гладить меня между ног. – И как я тогда, по-твоему, тебя нашёл?
Нехорошие