подозрительными пятнами, виднелись сравнительно свежие рубленые следы, как если бы кто-то из охранников отчаянно сражался, использовав массивный стол в качестве прикрытия. Ведущая на кухню дверь, измочаленная в щепы, валялась на полу. Сама кухня тоже словно подверглась массированному нападению. Ни одной целой склянки в ее пределах просто не нашлось – все оказалось разбито, растоптано, расколочено на крохотные черепки. Немногочисленные продукты, которые могли бы сгодиться для перекуса, были безнадежно испорчены. Большая бочка в углу, где нашлось немного воды, оказалась заплевана. А в одну из кастрюль кто-то, кажется, решил смачно высморкаться, и теперь подсохшие зеленоватые потеки напоминали гадливый плевок невоспитанного великана.
Но при всем том мертвечиной в замке не воняло. Не валялись отрубленные части тел, не виднелись вторым зрением остатки аур и следы магического вмешательства. Странно все это. Почти так же странно, как и в опустевшей деревне.
Склеп, кстати, нашелся быстро – в одном из коридоров господин граф наткнулся на подозрительно целый светильник, намертво прикрученный к стене. Вернее, это оказалась самая обычная подставка под факел, однако ввиду того, что остальные были кем-то сорваны и теперь мешались под ногами, на единственную уцелевшую вещь мы сразу обратили внимание.
– Забавно, – пробормотал его сиятельство, без колебаний дернув за ручку и без особого удивления заглянув в бесшумно открывшийся перед его носом проем. – Кажется, вы были правы, мэтр – господин барон действительно предсказуем. Потайной ход… ну надо же…
Я хмыкнул.
– В те времена, когда строили этот замок, строители мыслили до отвращения стандартно. Не удивлюсь, если и телепортационную арку мы найдем за такой же дверью.
– А может, мы ее уже нашли? – задумчиво предположил граф, не торопясь, впрочем, соваться внутрь.
– Сомневаюсь. Хотя проверить не помешает. Вы позволите?
Его сиятельство с готовностью отступил, позволив мне первому протиснуться в узкий проход. А я, предусмотрительно втянув живот, но все равно умудрившись собрать на себя всю паутину, беспрепятственно выбрался в небольшую, круглую, совершенно пустую комнату, где обнаружилась всего одна металлическая дверь.
Мой взгляд сразу уткнулся в нее, торопливо изучая сложный рисунок: Солнце и Луна, как символы дня и ночи. Аккуратно очерченный вокруг них круг, обозначающий вечный круговорот душ. Толстая змея с двумя горящими глазами-рубинами, обвившая растущее внизу Древо – как символ единения живого и мертвого…
И почему люди всегда стараются отыскать в этих фитюльках какой-то сокровенный смысл? Неужели он от чего-то спасает?
– Блажен, кто верует в спасенье и кто, вставая поутру, имеет стул без напряжения и не торопится ко сну, – пробормотал я любимую присказку своего учителя-некроманта. А потом задрал голову кверху и, обнаружив себя в глубоком колодце, над которым сквозь крохотное верхнее оконце виднелось быстро темнеющее небо, повысил голос:
– Кажется,