на них. Но как бы там ни было, Тор, Локи, Тьяльви и Рёсква до рассвета не смогли сомкнуть глаз.
А с приходом дня вышел Тор и видит: лежит исполин в лесу неподалеку от них, и росту он необъятного. Великан спал и так громко храпел, что Тор сразу догадался, что грохотало ночью. Тогда опоясался он Мегингъёрдом, Поясом Силы, и прибыло у него мощи божественной. И тут же проснулся гигант и сразу встал на ноги. И, как сказывают, впервые Тору не хватило духу ударить великана молотом, и он спросил того об имени. Тот назвался Скрюмиром.
– А мне, – сказал он, – нужды нет спрашивать, как тебя звать. Знаю я, что ты Аса-Тор. Да, и, кстати, не ты ль уволок куда-то мою рукавицу?
Потянулся рукою Скрюмир и поднял рукавицу, и Тор увидел, что ее-то он и принял ночью за дом, а большой палец рукавицы – за пристройку, в которой они спрятались, напуганные громом.
Скрюмир спросил, не возьмет ли Тор его в попутчики, и Тор, поразмыслив, согласился.
Между тем наступило уже время подкрепиться перед дорогой. Скрюмир развалился на земле, развязал свою котомку и принялся аппетитно завтракать, а Тор и его сотоварищи сели немного поодаль от него. Увы, трапеза их была очень скудна. Увидел Скрюмир, что у его попутчиков мало еды и что они с завистью смотрят на его сытную трапезу, и после завтрака предложил им сложить всю еду вместе и далее есть из общего котла. Такому щедрому предложению Тор и его спутники очень обрадовались и согласились на это, предвкушая, как будут лакомиться обильными припасами великана.
Увязал Скрюмир все припасы в одну котомку и взвалил себе на спину. Весь день он шел далеко впереди, и его попутчики никак не могли угнаться за ним: так широк был его шаг. И он шел медленно и вразвалочку, а его спутникам приходилось следовать за ним бегом. А поздно вечером подыскал Скрюмир им пристанище под одним большим дубом. И сам сказал Тору, что он, мол, утомился и потому вечерять уже не будет, а сразу ляжет спать, а они, дескать, пусть берут котомку и приготовят себе ужин. И в тот же миг Скрюмир повалился под дуб и громко захрапел. Тор же принялся развязывать котомку, и случилась с Тором такая досадная оказия: ни единого узла не сумел он развязать, ни единого ремня не смог ослабить, как ни старался.
Увидев, что ничего не выходит, он разъярился: обеими руками схватил молот свой Мьёлльнир и, подкравшись к лежащему Скрюмиру, со всего маху ударил его по голове. А Скрюмир проснулся и спрашивает, не листок ли с дерева упал ему на голову да поужинали ли они и устроились ли на ночлег. Тор ответил, что, мол, все хорошо, и они сейчас лягут спать. Улеглись они под другим дубом, но поскольку были голодны и раздосадованны, то было им явно не до сна.
А едва они кое-как уснули, как тут же стал храпеть Скрюмир, да так громко, что вновь, как в прошлый раз, почудилось путешественникам, что по всему лесу бушует гроза. Тогда Тор встал, и, подойдя к Скрюмиру, вновь занес свой молот, и со всего маху ударил Скрюмира в самое темя, и почувствовал, как глубоко в голову великана вошел Мьёлльнир. В тот же миг проснулся Скрюмир и спросил:
– Ну,