поддевала, и даже зубами прикладывалась – бесполезно. Фух, это издевательство какое-то! О! Она, оказывается, в другую сторону крутится, то есть вертится. Нет, это пузырёк бессовестный кружится, а ещё и прыгает. Стой, зараза мелкая! Эхх, ушёл, то есть утонул…
Встав на четвереньки, принялась шарить руками по дну ванны. Цыпа-цыпа-цыпа… На поверхности воды стремительно образовались хлопья пены, в воздухе запахло ромашкой и сандалом. Перевернувшись на спину, принялась лениво перебирать руками. Красота! Расслабляет не хуже вина. Помнится, у меня в кубке немного оставалось. Обалдеть, когда я всё выпить успела? Схватила кувшинчик и потрясла. Ага, а тут ещё что-то плещется и булькает. Громко так булькает, я бы сказала, бурлит. Нет, это не кувшинчик. Бездна! Откуда в ванне столько пены?! Стой! Горшочек, не вари! Мы так не договаривались!
Куда там, пена, словно дрожжевое тесто, продолжала подниматься, того и гляди из ванны на пол белыми хлопьями начнет вываливаться. Вода подозрительно забурлила, а потом от неё повалил пар. Окажись в таком кипятке нормальный человек – сварился бы заживо, но я‑то не человек и не то чтобы нормальная.
– Да куда ты лезешь-то?! – чуть ли не плача прикрикнула я на утекающую через бортик ванны пену. Та явно издевалась: шипела, пузырилась и переливалась всеми цветами радуги. Вряд ли перевёртыши обрадуются, обнаружив поутру в конюшне мыльный потоп. От клокочущей поверхности оторвался радужный пузырь и взмыл под потолок, за ним последовал второй, третий, четвертый… Хихикая, шлепнулась обратно в ванну. Пены в той заметно поубавилось, зато под потолком у меня появилось собственное «небо» из мыльных облачков. А что это они неподвижно висят? Не‑е‑е, так неинтересно. Я сильфида или кто?
Вытащив ногу из воды, начала вращать ступнёй. Пузырики выстроились в одну линию и принялись добросовестно летать по кругу, потом пронеслись петляющей змейкой и наконец нарисовали в воздухе знак бесконечности. Красота! Так, сколько у меня ещё вкусненького осталось? Протянула руку к кувшину, но тот почему-то взлетел в воздух, вспыхнул огнём и лопнул, разлетевшись хлопьями пены.
Допилась…
Неожиданно позади раздалось насмешливое:
– Джинни, думаю, тебе уже хватит.
Охнув, попыталась уйти под воду. Той осталось в ванне ровно половина, но я очень старалась. В результате удалось спрятать лишь то, что чуть ниже шеи и гораздо выше колен. Правда, и Даркана я теперь не видела – взгляд был направлен в потолок.
– И как тебя только перевёртыши пропустили? – проворчала я и услышала в ответ злое:
– Так ты знала, что их будет несколько?
Это он о чём или о ком?
– Вызовов!
Я приподняла голову и обомлела. Это какая ж зараза посмела?! На щеке Даркана алели две глубокие царапины, рубашка на груди висела клочьями, торс перевязан потемневшими от крови бинтами. Я не сомневалась, что раны