неделю ходит в церковь. Библию регулярно читает. Я просто не понимаю, как к этому относиться.
– Спокойно, – вырвалось у меня.
– Да я спокойно отношусь. Но как-то странно. Такое ощущение, что я совсем не знаю человека, с которым живу столько лет.
«На то он и чекист», – подумал я, но вслух не сказал.
В конце апреля, когда основательно потеплело, на Васильевском спуске состоялся концерт в поддержку президента. Я решил сходить туда. Едва миновал Спасскую башню, увидел впереди, метрах в двадцати, группу мужчин в строгих костюмах. В центре – двое: один высокого роста, массивный, шагал неспешно, хотя и не совсем уверенно, другой, щупленький, семенил, пошатываясь, рядом. Остальные окружали их на некотором расстоянии. Президент и министр внутренних дел направляли в сторону смонтированной накануне сцены, от которой неслись звуки музыки.
Как только я поравнялся с группой, главный охранник – грузный мужчина в черном костюме, подскочил ко мне с крайне озабоченным лицом:
– Олег, слушай, может, ты его остановишь? Видишь, он выпивши. А там корреспонденты, телевидение.
Я тут же пристроился к президенту.
– Борис Николаевич, там все нормально. Пришло много народу. Вам вовсе ни к чему там появляться.
– Люди собрались, чтобы меня поддержать. Я должен поблагодарить их, – упрямо проговорил он, не сбавляя шага.
Оставалось одно – опередить президента и найти около сцены кого-то, кто сможет уговорить его не выступать. Так я и сделал – добежав легкой трусцой до сцены, прошел туда, где сидели и стояли, ожидая своей очереди, певцы и музыканты. Мой взгляд метался по их лицам – кто? И тут я увидел Валентину Толкунову, известную певицу. Схватив ее за руку, потащил к выходу, приговаривая: «Это очень важно. Очень важно». Потом быстро объяснил ей, в чем дело, закончив просьбой: «Надо остановить его».
Понимающе кивнув, Толкунова тут же встретила президента, заговорила мягким, стелющимся голосом. Он остановился, стал ее слушать. Я замер в некотором отдалении. Вскоре услышал его вопрос: «Валечка, ты считаешь, что мне выступать не нужно?.. Хорошо, не буду». Показав красноречивым жестом, что всё понял, президент бодро повернулся и пошел назад, к Спасской башне. Министр, стоявший с отсутствующим видом рядом, с большим опозданием сообразил, что уже надо возвращаться, с трудом повернулся и поспешил за президентом.
И тут какой-то корреспондент выскочил сбоку, нацелил фотоаппарат и громко им защелкал. Мгновенно к нему подбежал один из охранников, выхватил дорогущую камеру и с размаху грохнул ее о брусчатку. Осколки брызнули во все стороны, а лицо парня отразило глубокое отчаяние.
Проводив президента и его окружение долгим взглядом, я прошел на сцену. Выступал популярный пародист Александр Иванов, худой, высокий. Слушали его внимательно, бурно реагируя на шутки. Я не собирался мешать ему – хотел оценить, много ли народа собралось. Люди стояли на пространстве до Большого Москворецкого моста и на всем Васильевском спуске. «Тысяч десять, не меньше… Если бы он вышел к народу и начал выступать – ничего бы страшного