Но мне от этого не легче.
– Уверена, все девушки мечтают о такой же уникальной внешности, как у тебя, – я открыла верхние дверцы шкафа и вытащила с полки альбом подруги, где были вклеены наши детские фотографии.
Затем начала перелистывать страницы, рассматривать снимки и искать себя. Ася увлечённо наблюдала за мной, а потом подползла ближе и присоединилась.
– Смотри! – я ткнула пальцем в старенькое фото. – Тут мне лет тринадцать. На голове с десяток косичек, на ногах драные джинсы и оранжевые кроссы, на руках разноцветные фенечки, – я листала картонные страницы дальше. – О! – воскликнула я, увидев подходящий снимок. – А здесь мне вроде лет семнадцать, – я прикрыла глаза ладонями и засмеялась.
Подруга с интересом взглянула на снимок.
– Дреды, – улыбнулась она.
– Не просто дреды, а розово-зелёные. Да ещё и татуировки на руках. Пусть временные, но всё же.
– Я бы тоже хотела парные тату в виде птиц на голени, – замечтавшись, Ася закатила глаза. – Только настоящие!.. Много раз предлагала Тимуру набить такие, а он ни в какую.
Я состроила недовольную мину.
– Ты можешь не думать о нём хоть минуту?
– Нет, – бросила она. – А ещё у тебя тут нос проколот, – ткнула пальцем в фото.
– Точно! И на каждом ухе по пять-шесть серёжек, кожаный чокер на шее… Знаешь, зачем я всем этим себя обвешивала?
– Старалась быть модной?
– Нет, – отрезала я. – Хотела выделиться среди обычных девчонок, сиять на фоне их монохромной массы. Мне казалось, что так я буду особенной, яркой, не похожей ни на кого другого, – я дотронулась до огненных кудряшек своей подруги рукой. – Теперь понимаешь, как тебе повезло? – и перевела взгляд на пол, заваленный осколками и носовыми платками. – Ты родилась необычной – такой, какой, по сути, всегда хотела быть и я.
– Наверно каждый человек хочет того, чего не имеет. Высокий – стать низким, полный – худым, и наоборот.
– Да, так будет всегда, если только… – я не успела закончить предложение.
– … если только не полюбить себя такой, какая есть, – воодушевилась Ася.
Я улыбнулась и одобрительно кивнула.
– А твой Тимур сам не понимает, кого потерял. Может, он и не любил тебя никогда? Просто вас обоих гнобили в школе. Как мальчик, он тебя защищал… Молодец, конечно! Но это не говорит о его любви, скорее – о хорошем воспитании.
– Ты думаешь, ему просто было меня жалко?
– Нет, Ася. Уверена, ты Тимуру нравилась, и, наверно, из вас получились бы отличные друзья. Только вы переступили границу.
– Да, но я-то люблю Тимура, – Ася снова заплакала. – Не могу просто дружить с ним, смотреть как он встречается с другими девушками, слушать рассказы о них, давать советы… Мне вообще противны даже мысли об этом, – она вновь утонула в подушке.
Я захлопнула фотоальбом и протяженно вздохнула. Затем встала с кровати и продолжила уборку в комнате подруги. Надо было ещё подмести пол и собрать грязные носовые платки.
Глава