характера, имеющего в виду исключение главной угрозы для своего общественного и экономического функционирования» [Домагала, 2012, с. 81]. Он высказывает обоснованные сомнения в том, что предлагаемая Евросоюзом политика добрососедства, являющаяся «в определенной степени выражением колонизационной миссии Европы» [Домагала, 2012, с. 85], принесет странам-соседям реальную пользу. Вместе с тем М. Домагала утверждает, что «смотря на страны, соседствующие с Европейским союзом, как страны, которые находятся на низшем уровне развития цивилизации (курсив наш. – П.Ц.) – можно констатировать, что европейская политика для них выгодна» [Домагала, 2012, с. 86].
Однако в целом в польской геополитике в ее формальном, популярном и даже практическом проявлениях доминирует эмоционально-идеологический подход к отношениям с Россией8.
Какие же причины лежат в основе преобладания ценностно-идеологической линии геополитики ЕС и Польши над рационально-прагматической?
Неизбежно огрубляя, такие причины можно свести к следующим факторам.
1. Геополитики «старой Европы» убеждены в том, что Европейский союз может реализовать свою цель – стать глобальным политическим актором с общей внешней политикой – только при условии достижения военного могущества и обретения внешнего врага [см.: Gouliani, 2010; Barbe, б.г.]. В Польше поддерживают идею о том, что подходящим кандидатом на эту роль в числе других стран (таких, как, например, Иран, Северная Корея) оказывается и Россия.
2. Экономические интересы Евросоюза в его сотрудничестве с Россией. Здесь на одной чаше весов – выгода от совместных проектов, связанных с освоением и эксплуатацией природных ресурсов, все еще сравнительно дешевой рабочей силой и малоосвоенным обширным рынком. На другой чаше – соображения конкуренции, поиски преимуществ, стремление сбить цены на энергоносители, а также слабое знание (или неприятие) особенностей российской культуры и несовпадение ценностей в этой сфере. Влияют также упорное отстаивание российской стороной своих собственных интересов, все еще несовершенное законодательство России в сфере прямых иностранных инвестиций, коррупция в среде российского чиновничества. Наконец, важный фактор – общее ужесточение глобальной конкурентной среды, мировой финансово-экономический кризис… Отсюда геополитизация и идеологизация не только экономического соперничества, но и экономического сотрудничества.
3. Относительное укрепление России не позволяет игнорировать ее опасения, связанные с приближением этого по-прежнему преимущественно военного блока к ее границам. Поглощение альянсом Грузии и Украины пришлось отложить на неопределенное время после кавказского кризиса в августе 2008 г. Это также стало дополнительным стимулом для критики «агрессивной», «имперской», «милитаристской» и т.п. политики России в ближнем зарубежье [см. об этом: Brigot, 2000, p. 553].
4. Еще один из факторов, объясняющих ценностно-идеоло-гические приоритеты