из окон квадраты света делали черноту вокруг еще гуще, и Катька прямо чувствовала, как в углах затаилось что-то… что-то… Ну очень страшное!
Но сейчас путь по улицам казался еще страшнее. А вдруг серый фургон тоже где-нибудь затаился и будет мстить гусю за нанесенные обиды и понесенные увечья? Не-ет, Евлампию Харлампиевичу она пропасть не даст!
Обреченно вздохнув, Катька подняла гуся на руки и свернула во двор. Испуганно остановилась. Ни одно окно не светилось. Приземистые коробки старых домов стояли черные и мрачные и жутко пялились на Катьку темными озерами слепых окон. Черный двор казался громадной распахнутой пастью. Ступи в сплошной мрак – гигантские зубы клацнут, и Катька навеки канет в непроглядную тьму. Вместе с гусем, лимонадом и сухариками. И даже колбасы от них не останется!
«Спокойно, спокойно!» – мысленно твердила себе Катька. Ничего страшного не происходит, просто в домах нет света, отключился. Она пройдет, и ничего с ней не случится, никакой пасти там тоже нет…
Катька попыталась сдвинуться с места, но ноги не шли. Они были словно сами по себе, головы не слушались и, кажется, были категорически уверены: может, чего-то и нет, а жадная пасть во мраке точно есть!
Катька жалобно оглянулась назад, на освещенный отблесками уличных огней проход – лучше ей вернуться…
Обморочная, страшная слабость окатила ее с ног до головы. Стало трудно дышать. Прямо за спиной тихо и неслышно ехал знакомый заляпанный грязью фургон. Тупая железная морда с погашенными фарами нависла над девчонкой и, казалось, ехидно ухмылялась железным оскалом бампера. На ватных ногах Катька отступила назад, упершись спиной в стену…
Прикосновение холодного бетона привело ее в чувство. Катька рванула вдоль дома к лазу между гаражами, со всей силы прижимая к себе притихшего Харли. Послышался звук мотора – словно серый фургон зарычал ей вслед – и все так же неторопливо и неумолимо покатил следом.
– Ой, Харли, не надо нам было его клевать! И шипеть не надо было! – прохрипела на бегу Катька, проскакивая в лаз.
Цепляясь рюкзаком за натянутую между гаражами проволоку, Катька проскользнула в соседний двор. В лаз фургону за ней не протиснуться… Катька со всех ног кинулась к ведущей на улицу арке. Скорей туда, где свет, где люди…
Катька подбежала к арке и замерла. Тихо шурша шинами по старому асфальту, серый фургон с погашенными фарами выворачивал ей навстречу.
Катька отпрыгнула обратно во мрак и в отчаянии огляделась. Если она снова побежит через двор, заметят – ее яркая куртка и белые перья Харли четко выделялись в темноте. Катька заметалась. Деваться некуда, ставший неожиданно тяжелым Евлампий Харлампиевич буквально обрывал руку, сумка с продуктами висела гирей… а фургон уже заполонил собой арку, вот-вот протиснется во двор, и Катька с гусем окажутся как на ладони.
Катька снова бросилась в глубь темного двора. Пробежала мимо пристройки у «собачьей» квартиры.
Фургон уже въехал во двор. Катька спиной