блюде чародейка.
– Немного отвлёкся, – покаялся Рафик. – Вот ты мастерица!
Чародейка зарумянилась, мягко присела на диванчик. Пар от свежеприготовленного бодрящего эликсира рассказывал о маслянистых только что смолотых душистых зёрнах и наборе приправ в известных лишь чародейке пропорциях, создающих неповторимый пряный аромат.
Отодвинув в сторону средневековые записи, парочка с аппетитом уплетала снедь, прихлёбывая горячий напиток, поглядывая на доставшийся такими трудами мистический манускрипт трансильванской цыганки.
Кофейная церемония навевала томность. Хотелось ликовать от близкого раскрытия тысячелетних тайн и одновременно оттягивать данный грозящий полной непредсказуемостью момент.
– И как ты понимаешь эти шифрованные записи? – уставилась на научного сотрудника как на единственную надежду в жизни чародейка.
– Обнаруженные знаки могут быть письменностью цыган, – выдвинул продуманную версию напарник.
– Да нету у них никакого своего алфавита, – уверенно заявила девушка. – Знахарка все рецепты нашими буквами записывала.
– Тогда, может быть, это – язык неизвестных племён, – поднёс к глазам лупу Рафик.
– Предположим, что бабка его на наречии древних варваров написала, – проронила чародейка. – Но как нам это поможет? Я ведь ни фига не смыслю в подобной грамоте.
– Прости, но я тоже не лингвист и не палеограф какой-нибудь, – оправдывался кандидат наук, честно пролиставший все страницы.
– Попробуем нарисовать эти знаки, – предложил Рафик. – Применим дедукцию, научный исследовательский подход. Посмотрим, что из этого выйдет.
Чародейка придвинула поближе оставшиеся десерты. – Нервы! – объяснила она.
– Сто процентов, помогает! – согласился Рафик, мгновенно подключаясь к булкам.
– А вдруг мы ни черта не поймём? – откусывая арахисовую печеньку с набитым ртом промямлила девушка.
– Если написание знаков не даст результатов, тогда в сновидение выйдем, – облизнув глазурь, принял решение напарник.
– А мы сейчас где находимся? – неожиданно для себя выдала заученный вопрос чародейка и только тут заметила, что обстановка комнаты не соответствовала ни особняку Ректора, ни гостевому домику.
Рафик почесал лоб и потянулся к посыпанной маком, миндалём и орехами плетёнке, но та исчезла. Вслед за ней растворился в воздухе и фарфоровый сервиз.
«Выходим ночью!» – юркнуло в мозгу наставление чародейки. Гостиная поплыла… В воздухе закружились вкуснейшие рулетики, пирожные с кремом и огромный яблочный пирог. Они весело смеялись, показывали языки и не изъявляли никакого желания стать угощением для похитителей манускрипта. Слоёные булочки с хрустящей корочкой прятались в столовых приборах, стеснительные хачапури стыдливо укрывались фольгой, циничные маффины корчили рожи, особо дерзкие залазили в карманы. А яблочный пирог так обнаглел, что даже стал преследовать