меня за ноги.
Осенью к нам пришел стройный, белокожий, синеглазый, с копной рыжих волос Серёжа Ершов. Он явил мне пример юного – пятилетнего- интеллектуала. Хотя, возможно, он был на год старше меня и ему было шесть. Его любимой книгой был» Спартак» Джованьоли., которую он с восхищении цитировал. Кстати, были в ту пору хорошие цветные карандаши «Спартак» в узкой черно- белой коробочке. Но это так, к слову. Он читал наизусть Лермонтова – Белеет парус одинокий. Причем, произносил не ОдинокИй, а ОдинокАй… Когда Мальчишки нашей группы частенько прилипали носами к стеклу и, тыча пальцами в проезжавшие по проспекту Ленина автомобили, наперебой кричали: «Моя, моя, моя!» – подружившийся со мной Сережа говорил (на лучшие машины!):" Твоя, твоя, твоя!» Когда, перелистывая книжки с картинками, мы наперебой, тыча пальчиками на героев, орали: " Я, я, я!» – Сережа, показывая на богатырей, иван- царевичей, во всеуслышание говорил мне;" Ты, ты, ты! «Это был царский подарок! Жаль, что потом изумительный характер Сережи стал портится, и наша дружба расстроилась. Помню сочиненные Сережей стихи, что называется, на злобу дня… с лирическим финалом:" Трамвай ползет, как черепаха, кондуктор спит, разинув рот, вожатый лает, как собака:" Пройдите, граждане, вперед!» Пришла пора рубить дрова… верблюд из Африки приехал на коньках!)) Ему понравилась колхозная телюшечка в короткой юбочке и шелковых чулках!..
Поздней осенью и зимой нам крутили чудесные цветные диафильмы. В том числе- Голубая стрела, по сказке Джанни Родари о мальчике, приходившем всегда полюбоваться в маленьком магазине игрушек игрушечной электрической железной дорогой с поездом под названием Голубая стрела… И как дед- хозяин магазинчика подарил мальчику этот поезд, оказавшийся волшебным, и что из этого стало. Мексиканец, по Джеку Лондону – про жестокие бои без правил на ринге.
В средней группе в нашей жизни появилась воспитательница Тамара Гавриловна. Это что-то из ряда вон …Наверно около сорока лет, чуть скуластое лицо с глубоко посаженными зеленоватыми глазами и вся ее крепко сбитая фигура выражали твердость и уверенность. На меня она смотрела как видавший виды старшина на зеленого и чуть нелепого первогодка из богатенькой семьи. Иногда, если я что -то делал не так, она мотала головой и, нарочито окая, произносила Егоров, Егоров… О своей двухсполовинойлетней дочке она говорила так: «Девка у меня кровь с молоком! Я ей налью наперсточек водочки (полезно ж для здоровья) – она выпьет, огурцом солененьким закусит да вот так пальчиком покажет! No comment. Показывая нам диафильм вместо: " Cел старик, почесал свою голову» – Читает: «Сел старик, почесал свою попу!» Дети, конечно, смеются, но дешевый популизм очевиден многим. Я называл ее Говориловной.
В канун наступающего шестьдесят третьего года нас посетил Дед Мороз. И мы с Женей Горовцом выступили в маленькой репризе, но зато перед всеми родителями, воспитателями и детьми на болшом новогоднем