четвертом классе я зачитался толстой книгой «Зори над Русью» писателя М.А.Рапова, изданной в 1957 г., 780 как помню страниц с очень хорошими, хоть и лаконичными весьма, иллюстрациями. Читается на одном дыхании. В центре романа дружинник войска Дмитрия Донского Семен Мелик, его невеста Настенька и подружившийся с ними кузнец-силач Фома. Речь, детали быта, главные герои и известные исторические персонажи, в том числе- Дмитрий Донской и брат его князь суздальский Владимир Александрович, воевода Дмитрий Боброк, Мамай и его соратник Темир-мурза, градостроитель Белокаменных стен Кремля зодчий Лука, Сергий Радонежский, художник Феофан Грек, литовский князь Ольгерд Гедеминович, бояре-предатели Вельяминовы и другие выведены Раповым изумительно. С этой книгой я не расставался. Прочитал от корки до корки, хотелось еще и еще. И решил осчастливить этой книгой кого-нибудь из одноклассников. Сережка Куроптев что-то отказался, сославшись на занятость и я предложил Паше Гроссману. Кареглазый, худенький, но крепкий Паша пользовался в нашем классе огромным уважением, уступая разве что доброму и сильному, крупному голубоглазому супер-отличнику и председателю совета отряда Андрюше Успенскому. Сейчас Андрюша (как и папа его, здравствующий ныне) врач-психиатр, давно живет и работает в Канаде, в Торонто.
Паша был отличным другом, сильным, честным. Небольшая его фигурка, узкое лицо с карими глазами контрастировали с большой физической силой. Не раз приходилось слышать, что евреи с детских лет слабаки и трусы. Конечно, это чушь! Точнее говоря, разные бывают. Пашу Гроссмана, как и у нас в садике Женю Горовца слабым или трусливым мог бы назвать только сумасшедший. До сих пор и через столько лет хотел бы встретиться с Женькой Горовцом. А Пашин отец имел в свое время, кроме кубков и медалей, красную ленту с золотыми буквами «Самый сильный человек Урала»! Владимир Аронович Гроссман был замечательным штангистом, заслуженным тренером РСФСР и судьей всесоюзной категории по тяжелой атлетике. Он умер, не дожив до сорока, лопнули сосуды на висках от огромных многолетних перегрузок. В лифте стало плохо, да как назло и дверь железную заклинило. Гроссман ударил в дверь и ее вынесло на лестничную площадку, сделал шаг вперед, качнулся и упал. Мы с Пашей хорошо всегда общались. И вот решил я Пашку осчастливить, почти насильно навязав читать «Зори над Русью». Он читал весной, в конце учебного года, мы с ним восторженно обменивались впечатлениями. «Мне сначала больше всех нравился, конечно, Семен. А теперь – Фома! Такой силач!» – восторгался Паша. Но сразу по окончании начальной школы Паша как-то внезапно уехал жить в Краснодар. С мамой и сестрой. И от моей любимой книжки не осталось и следа. Точнее, сестра, она была постарше нас, еще немного пожила здесь. Я с ней обмолвился парой слов. Но не о книге, а просто о Паше. Потом и она исчезла. Так жаль книгу! Что за подлость, до сих пор не могу понять. Я так его уважал. Не хочу вспоминать.
Кстати, со второго класса