в желтом платьице, я вспоминал вкус лимонада да мысленно повторял надпись, выгравированную на подошве золотого сандалика.
Подобные конференции служат, как правило, двум основным целям. Во-первых, они позволяют специалистам быть в курсе новейшей научной и практической информации, которая, обновляясь чуть ли не ежедневно, просто не успевает попасть в академические журналы. Кроме того, подобные сборища дают возможность коллегам встретиться, обменяться новостями, просто похлопать друг друга по плечу.
Большинство приехавших в Джексонвилл специалистов я знал, вернее, когда-то знал. С некоторыми из них я вместе работал. К счастью, никто не смог бы теперь меня узнать, сядь я в соседнее кресло.
Именно это, кстати, и произошло сразу после обеда. Вернувшись в зал, я снова занял место сзади – на предпоследнем ряду, в плохо освещенной области под балконом, где почти никого не было. Не прошло и минуты, как в зале появился Сэл Коэн. Он медленно подбрел к моему ряду и, указывая на кресло рядом со мной, вопросительно на меня взглянул. Я кивнул, невольно подумав: «Что, ради всего святого, он здесь делает?!»
И потом старался смотреть только вперед. Слайд-шоу, иллюстрировавшее утренний доклад, продолжалось почти два часа, в течение которых Сэл несколько раз переходил от глубокого интереса к глубокому сну, сопровождавшемуся негромким храпом.
В три часа на трибуну поднялся новый докладчик, который стал рассказывать о четырехлетней разработке новой методики, получившей название «Процедуры Митча-Пэрса». Это словечко не сходило с уст большинства собравшихся в зале мужчин и женщин, став особенно модным после того, как некий врач в Балтиморе успешно осуществил ее на практике. Эта тема меня не интересовала – мне и в самом деле было все равно, как именно следует проводить эту манипуляцию, поэтому я извинился и вышел в вестибюль, где взял себе в буфете чашку кофе и рогалик. В пять часов однодневная конференция завершилась, я отметился в перечне присутствовавших и поехал в аэропорт, дабы успеть на обратный рейс. Меня несколько беспокоило, что Сэл может возвращаться тем же самолетом, но, заглянув перед посадкой в списки пассажиров, я не обнаружил там его имени. Если бы старый врач летел этим же рейсом, мне пришлось бы менять билет, но все обошлось. Вскоре мой самолет благополучно приземлился в аэропорту Атланты, однако из-за крупной аварии на северном участке кольцевой дороги домой я попал уже заполночь.
В коттедже Чарли на противоположном берегу залива было темно, однако это ничего не значило. Он вообще редко включал свет. Напрягши слух, я услышал, что из дома доносится звук его губной гармошки. Довольно скоро музыка прекратилась, и на берегу воцарилась полная тишина, которую нарушали только голоса сверчков. Их монотонное пение и убаюкало меня. Впрочем, я так устал, что особенно стараться им не пришлось. Через минуту я уже спал.
Глава 5
В пять